Новости Команды
Обозреватель «СЭ» обсудил влияние и роль в истории Олега Романцева с его конкурентом 90-х — начала 2000-х — легендарным тренером «Локо» Юрием Семиным.
Революция Романцева — два центральных защитника, через которых развивались атаки. И забегания, которых не было у Бескова
— Двинул ли, по-вашему, футбол Олега Романцева игру вперед, Юрий Палыч?
— Конечно. Потому что игра способна развиваться только в соперничестве противоположных концепций. Футбол Романцева — это был противовес совсем другому футболу Валерия Лобановского и его киевского «Динамо».
Чем хорош был тренер Романцев? Когда-то в «Спартаке» много лет был капитаном — а также капитаном сборной СССР — Игорь Нетто. Он оказывал давление на всех партнеров, чтобы они играли только в короткий пас.
— А кто в него не играл — тех называл не иначе как баранами. Или, если к этим футболистам относился с человеческой симпатией, — «баранчиками».
— Если Нетто открывался в середине, мяч ему отдавали всегда. Так завязывалась нить комбинаций, по которым «Спартаку» не было равных в стране. Потом эти требования подхватил Константин Бесков, а далее — Олег. Короткие передачи, контроль мяча — только так!
А что однозначно нового сделал Романцев — он искал и нашел двух техничных центральных защитников, Виктора Онопко и Юрия Никифорова, перед которыми ставилась цель продвигать мяч вперед. Онопко мог играть полузащитника, Никифоров в юношеских сборных вообще был центральным нападающим.
— И сам Пеле его на ЮЧМ выделял. А в четвертьфинале Лиги чемпионов-95/96 с «Нантом» он блестяще проявил себя в качестве опорника и, подключаясь к атакам, забил два мяча.
— О чем я и говорю. Романцев поставил их центральными защитниками, и развитие всех атак шло через них, причем кто-то из двоих всегда подключался. Никто до этого так не делал! И когда в средней линии появлялся лишний игрок — чаще это был Онопко, но и Никифоров тоже часто — то у «Спартака» там возникало преимущество.
Также Олег первым создал преимущество на флангах, где с помощью забеганий любой игрок середины поля появлялся в углу штрафной, и спартаковцы тоже формировали за счет этого численное преимущество. Мы сейчас говорим о Пепе Гвардиоле, и он, конечно, в футболе все поменял. Его «Барселона» создала новую игру, сейчас «Манчестер Сити» ее развивает. Но Романцев шел в том же направлении и был первым человеком, который так играл.
— А как же Константин Бесков, Йохан Кройф?
— Романцев развил то, что делал Бесков. У Константина Ивановича центральные защитники были такие, как у всех. Высокие, не очень техничные, главной их задачей было разрушение. У Олега было по-другому — созидание. В тот период он за счет этой новизны, уверен, и выигрывал. Все его победы были закономерными.
Что касается «Барселоны» Кройфа, где Гвардиола был игроком, то различие вижу в том, что как у Кройфа, так и позже у Гвардиолы уровень игроков был выше, поэтому и возможностей строить тактику так, как они хотели, — больше. У первого были, у второго были и есть самые талантливые футболисты мира. У Романцева-то этого, конечно, не было! Но такое видение игры позволяло на протяжении всей его недолгой, считаю, тренерской карьеры — он мог бы работать значительно дольше! — ставить узнаваемый футбол и добиваться результатов.
— А в каком случае он «мог бы работать значительно дольше»?
— Если бы с ним все время работал такой в высшей степени профессиональный руководитель, как Николай Старостин. Был он во главе «Спартака» еще много лет — победная история клуба продолжалась бы намного больше. Но Николая Петровича не стало, а после него пришли новые «талантливые менеджеры». Только в другой области, а не в футболе. И Романцев не нашел с ними общий язык. А может быть, его и не надо было с ними искать. Поэтому он, по всей видимости, и ушел.
— Вы упомянули такой прием, как забегания. Насколько помню, у Бескова их не было. При том что «стенки», как и у Романцева, были постоянно.
— Да, забеганий у Бескова не было! Длинные забегания были у Лобановского — в частности, их делал Владимир Трошкин и крайние защитники. А у Романцева — короткие забегания, которые из средней линии делал любой игрок. Больше всех это получалось у Дмитрия Аленичева. Их комбинации с Андреем Тихоновым, Егором Титовым, Ильей Цымбаларем просто идеальны. Их невозможно было блокировать. Никак!
— Вы же наверняка пытались этому что-то противопоставить, проводили домашнюю работу перед матчами «Локомотива» со «Спартаком».
— А как же. И количеством обороняющихся, и персональной опекой игрока, который из середины делал это забегание. Иной раз удавалось, иной раз — нет. Потому что до конца предсказать, кто именно будет забегать, было сложно. Случалось, что играли один в один с игроками, которые начинают атаку из глубины. Порой опускались ближе к своей штрафной.
Вариант с прессингом «Спартака» на чужой половине поля в большей степени не проходил, потому что те же Никифоров и Онопко очень хорошо начинали атаки и, если их накрывать, здорово отрезали нас одной передачей. Во второй половине 90-х с этим стало чуть полегче. Ведь и мы росли, становились более опытными, а физически наша команда всегда была очень хорошо подготовленной. В первую очередь за счет «физики» соперничество спартаковцам и навязывали.
— Бывали на тренировках у Романцева?
— Никогда. Это его кухня. Но разговоров о его знаменитых «квадратах» было много. Это большая работа и основное спартаковское упражнение. Главным считалось то, что они были четко направлены на то, как действовать в игре. Упражнений могут быть сотни, но нужно выбрать те, которые необходимы именно твоей команде, для твоего футбола. У Олега Ивановича это получалось идеально. Они с закрытыми глазами играли все эти «квадраты», а потом переносили их на поле — и никто не мог у них отнять мяч. Он и сам у Бескова так действовал! Да и я, когда начинал в 60-е годы в «Спартаке», играл примерно в тот же футбол, и вся тренировочная работа у нас была с мячом.
— В начале 90-х Романцев говорил мне, что на тот момент мечтал скрестить технику и комбинации Бескова с мощью Лобановского. И «Спартак» 92-го — 94-го годов — с Онопко, Карпиным, Никифоровым, Пятницким, Ледяховым и другими — был к этому ближе всего.
— Думаю, да. Как всегда хорош функционально был Карпин! И остальные тоже. До того они, имея преимущество в технике, проигрывали Киеву чисто физически. Романцев, понимая это, уравнял эти возможности. Правда, встречаться команды к тому времени могли уже только в Лиге чемпионов.
— Ходил ли Бесков на матчи двух учеников — Романцева и вас? И за кого болел?
— Ходил. Но Константин Иванович ни за кого не болел, он всегда смотрел футбол. Сверху. Наслаждался или разочаровывался.
Романцев — полностью кандидатура Старостина. И Николай Петрович угадал
— Вы помните, когда в начале 1989 года Романцева назначили в «Спартак», чего в московской футбольной тусовке ожидали от красно-белых с молодым тренером вообще без опыта работы в высшей лиге и после скандальной отставки Бескова? И стало ли сюрпризом его назначение?
— Стало, вне сомнений! С другой стороны, все прекрасно понимали, что Старостину надо верить. И он угадал.
— Вы когда-нибудь говорили со Старостиным, почему он выделил именно Романцева?
— Я с Николаем Петровичем разговаривал только тогда, когда был игроком красно-белых. Знаю, что меня в «Спартак» рекомендовали профсоюзы, частью которых клуб был. Конкретно — Сергей Полевой, а также руководители ВЦСПС. Но Николай Петрович выбрал Олега.
— Перед матчем с «Жальгирисом», который стал первым для Романцева в «Спартаке», Старостин сказал ему: «Если сегодня проиграем, мы оба положим на стол партбилеты».
(Смеется) — Видишь, он сказал: «У нас с тобой». Вот что в этой фразе главное. Потому что Старостин за Романцева поручился и отвечал. Это была его кандидатура.
— На начальнике команды лежала тем большая ответственность, что именно он инициировал увольнение Бескова. Кстати, а вы были членом КПСС?
— Был. Когда заканчивал играть в Краснодаре и нужно было поступать в Высшую школу тренеров, вступление в партию было крайне желательно. И меня в нее приняли. Никогда не грозили, что отберут, и я никуда его не сдавал. Надо его найти, где-то лежит.
— Как и у Романцева, как он говорил. В первый же его год «Спартак» стал чемпионом, дважды обыграв киевское «Динамо» Лобановского с общим счетом 6:2. Это поразило?
(Смеется) — Как это может не поразить? Приходит молодой тренер и все выигрывает. И тут нельзя еще раз не отметить роль Николая Петровича. Только он увидел в Романцеве этот потенциал. Если бы он не вел его много лет, если бы не направлял в «Красную Пресню», в «Спартак» (Орджоникидзе), то вряд ли бы что-то подобное потом произошло. Если бы Романцев плохо проявил себя хоть в одной из двух этих команд — конечно, Старостин не позвал бы его в «Спартак».
А Олег, в свою очередь, оказался терпеливым, готовым проходить через вторую лигу, первую. Сейчас многие бывшие футболисты высокого уровня хотят всего и сразу, взять топ-команду — не думая, что нужен опыт, обретение уверенности. Они думают: вы мне только дайте, я все покажу. Но таких чудес не бывает. И в случае с Романцевым это было не чудо, а многолетняя работа.
Тогда существовало четкое понимание, что человек должен работать там, где он играл. Либо в школе, либо в дубле, либо помощником в основе, либо, как вершина, ее главным тренером. Но предпочтение всегда отдавалось своим игрокам, которые заканчивали карьеру. Люди, которые вложили в выступления за команду себя целиком, оставались честны перед нею и перед футболом, дисциплинированно относились к себе, могли быть уверены в дальнейшем месте работы — в том или ином амплуа. Так произошло и с Романцевым.
— Кто из ассистентов, на ваш взгляд, оказал на него наиболее положительное влияние, помогал ему эффективнее всех?
— Тут самое важное не конкретные фамилии, а то, что все они были независимыми людьми, которые самостоятельно работали главными тренерами в других клубах и оказались там достаточно успешны. Олег любил независимых, тех, кто мог высказывать ему собственную точку зрения, а не соглашаться с его.
— Даже Вячеслав Грозный?
— Да. Он тоже удачно тренировал другие клубы, а в «Спартаке» проводил большую работу по анализу технико-тактических действий. Знаю, ночами не спал, все подсчитывал и анализировал — как прошедшую игру «Спартака», так и соперника.
Помню чересчур боевую ничью, когда Тихонов не забил пенальти, а я кричал Нигматуллину: «Уходи с ворот!»
— Помните, как закончился первый очный матч между вашим «Локомотивом» и «Спартаком» Романцева в восьмом туре чемпионата СССР 1989 года?
(Задумывается) — Не помню вообще!
— 0:0. Причем в предыдущем туре спартаковцы разгромили в Киеве «Динамо» Валерия Лобановского — 4:1.
— А, теперь припоминаю! По-моему, играли на «Локомотиве». Мне кажется, мы очень хорошо действовали в обороне, а «Спартак» после Киева находился в эйфории. Собрался полный или почти полный стадион. Больше ничего не помню.
— В том году «Спартак» взял золото, а вы вылетели с 15 места, набрав одинаковое количество очков с оставшимся 14-м — «Шахтером». При этом оба матча с чемпионом сыграли вничью!
— «Спартак» всегда для нас был красной тряпкой. Потому что соседи даже по районам — Черкизово и Сокольники. У нас много спартаковских болельщиков, тогда как «Локомотиву» их долгое время не хватало.
С другой стороны, отношения между клубами и их руководителями всегда были хорошие, у нас было взаимопонимание. В первые годы, когда я только пришел, мы постоянно брали из «Спартака» игроков, которые по тем или иным причинам им не подходили. И после — то же самое. Гаврилов, Гладилин, Базулев, Черчесов, Нигматуллин, Цымбаларь, Евсеев... Так мы и выжили!
— Какие матчи между вашим «Локомотивом» и «Спартаком» Романцева запомнились больше всего?
— Тот ничейный матч (весной 2000 года, — Прим. И.Р.), когда Тихонов на последней минуте пенальти не забил, а я кричал Нигматуллину: «Уходи с ворот!» Мне показалось, что 11-метровый был ну такой... натянутый совсем, ха-ха! Но Руслан меня не послушал и взял пенальти. Мы сыграли 0:0. Это очень боевой матч. Даже чересчур.
— Евсеева, той зимой перешедшего из «Спартака» в «Локо», удалили.
— По-моему, и меня тоже. У нас было много бывших спартаковцев, и они бились, как будто это их последний матч. Вообще, для «Спартака» «Локомотив» считался неудобным соперником. Они имели преимущество, но легко с нами им не было. И в финале Кубка в 96-м мы их 3:2 обыграли...
— Тогда главным тренером «Спартака» был Георгий Ярцев.
— А Романцев — президентом клуба.
— А помните, как в 92-м после победы над вами 4:1 «Спартак» впервые стал чемпионом России, и на поле Лужников прорвалась большая толпа народу?
— Вот этого не помню. Они тогда сильны были! И вот что скажу. В конце 90-х мы уже все время где-то рядом шли, вторые места несколько раз подряд за «Спартаком» занимали. И в какой-то момент, если бы мы в 2002-м не выиграли, то дальше нам было бы сложно. Неуверенность осталась бы с нами, потому что слишком много раз подряд мы не смогли взять вершину. К счастью, золото в тот раз стало нашим.
— А что мешало сделать этот шаг в те разы, когда оставались вторыми?
— Мне кажется, объективно спартаковцы были более стабильны и качественны. И топовых игроков у них собралось побольше, чем у нас. Все закономерно. Кубок мы выигрывали регулярно (в период с 1996 по 2001 год — четыре раза, — Прим. И.Р.), когда все решалось в нескольких матчах. Но на длинной дистанции сказывался их более высокий класс.
Я никогда не курил, Олег — курил. Мне нужно было выплеснуть эмоции, он свои — придавливал
— Помните, как вы впервые обыграли романцевский «Спартак»?
— Нет. Когда?
— 1995 год, второй круг, победный гол Соломатина, 1:0. Совсем незадолго до триумфальной спартаковской Лиги чемпионов с шестью победами в шести матчах.
— Мы соперничество «Спартаку» давали хорошее, и рано или поздно должны были выиграть. Это соперничество развивало наш футбол. Потом с приходом Газзаева большую силу обрел ЦСКА. В тот период и на международной арене хорошо играли.
— Случился даже сезон, когда и вы, и «Спартак» вышли в полуфиналы еврокубков. Вы ходили на их домашние матчи?
— Всегда, когда возникала хоть какая-то возможность. Я такие игры в Москве не пропускал. Как всегда ходил и на предыдущий матч «Спартака» перед нашими очными играми, если она и наша игра были в разные дни.
«Спартак» любит традиции. Или, скорее, любил. Олег их продолжил. И такое громадное количество людей прибавилось в период его правления, такая огромная посещаемость была, особенно на еврокубковых матчах! Болельщики не будут ходить, если им не нравится игра команды, ее воля. Тогда их никаким калачом не заманишь. А им нравилось. Нравилась преемственность, нравился сам футбол и самое основное — конечно, результаты.
Два самых важных фактора для тренера — место в таблице (от которого зависит посещаемость) и растут ли у тебя игроки. У Романцева игроки каждый год становились лучше, были востребованы и уезжали. Может, не удалось поехать в Европу всем, кто этого заслуживал. Но и сам «Спартак» оставался топовой командой у нас и очень конкурентоспособной — в Европе.
— Романцев всегда сидел на лавке и молча курил одну за одной, а вы, как и Газзаев, давали максимальную эмоцию на бровке. Понимали, как Олег Иванович держит все в себе?
— Мы разные в этом плане. Я же, например, никогда не курил, а он курил.
— Сейчас уже не курит — взял пример с Газзаева и бросил.
— И хорошо. А тогда мне нужно было выплеснуть эмоции, не держать их в себе — для меня так было лучше. Он же свои где-то придавливал. Может, когда курил — ему легче становилось... Сложно сказать, он лучше ответит.
— Как вы отнеслись к его решению вернуться на пост главного тренера «Спартака» после золота «пионеротряда» Ярцева? Многие болельщики сочли это несправедливым и даже кричали после поражения от «Кошице» жестокое: «Романцев, убирайся!»
— Даже не помню негативного отношения к нему. Но если оно было, то болельщики, на мой взгляд, неправы. Думаю, то чемпионство — их общая заслуга, результат единства. Дружба Олега и Жоры продолжалась очень много лет — это удивительный тандем, который оставался вместе и в игровые годы, и в тренерские. Уверен, Романцев не стал бы возвращаться, если бы в жертву принесли их человеческие отношения. Они остались друзьями, а результатов после этого клуб добивался и в России, и в Европе — полуфинал Кубка УЕФА. Значит, все было правильно.
— А суперволевые 3:2 после 0:2 во втором круге 2000 года, когда Джанашия, Харлачев и Лоськов забили Филимонову и превратили поражение в победу, зафиксировались в вашей памяти?
— На мой взгляд, мы ни по составу, ни по игре к тому времени «Спартаку» уже ни в чем не уступали. Сначала стали доказывать это в очных матчах, начав обыгрывать их каждый год в ответ за былые поражения, а в 2002-м — в чемпионате в целом.
— В последнем туре чемпионата-2001 вы обыграли 2:1 уже ставший чемпионом «Спартак» с победным голом Обиоры на 90-й минуте, и этот гол обеспечил вам проход в квалификацию Лиги чемпионов. В Санкт-Петербурге, откатившемся на третье место, многие сочли тот матч росписью двух московских клубов. Что скажете?
— Такого близкого не было и не могло быть! «Локомотив» и «Спартак» договориться не способны изначально, в принципе. Думаю, такая же ситуация и сейчас.
— Не удивлялись, наблюдая за тем, как в конце 90-х Романцев вдруг начал убирать ведущих игроков прямо посреди сезона — то Цымбаларя, то Юрана, то Тихонова?
— Это часть работы тренера. Заканчивается очередной сезон, команда снова выигрывает чемпионский титул. И что, думаешь, не нужны изменения? Всегда нужны! Одними и теми же 11 игроками всегда выигрывать невозможно. Но изменения всегда нужны в лучшую сторону, а не в худшую. Если посмотреть, например, на сегодняшний «Наполи», то там они произошли в худшую. Но свежая кровь необходима в обязательном порядке. Чтобы игроки понимали: жизнь на сегодняшней победе не останавливается. Надо выигрывать и завтра. Каждый должен чувствовать конкуренцию. Да, какие-то вещи Олег делал достаточно жестко. И это нормальное явление, поскольку добивался результата.
У Романцева не было большего бюджета, чем у конкурентов. Но он лучше других мог разглядеть, убедить и научить
— Как относитесь к аргументации недоброжелателей Романцева — что он выигрывал, пока у «Спартака» было больше денег, чем у остальных? А как только конкуренты подравнялись и вышли вперед, так победы и закончились?
— Как к глупости. Он просто работал в то время лучше всех. В плане тактики, подбора игроков, который ей соответствовал, а не являлся беспорядочным набором индивидуально сильных мастеров. Деньги же, полученные в первую очередь от регулярных побед в еврокубках — в частности, в Лиге чемпионов — и продажи им же подготовленных футболистов в Европу — следствие этой работы, а не преимущества «Спартака» в финансах. Клуб зарабатывал деньги на поле, а не получал их от кого-то в подарок.
Олег нашел и привез в «Спартак» без всяких агентов Онопко, Карпина, Радченко и многих других футболистов, которые до красно-белых не казались такими уж явными талантами. У него выдающееся чутье на игроков! А сколько футболистов, поиграв у Романцева, уехало в Испанию, Германию, Италию и хорошо играло там много лет, представляя честь нашей страны!
— Пару десятков легко можно насчитать. От Царя Мостового до автора голов в победных финалах Лиги чемпионов и Кубка УЕФА Аленичева.
— Громадное количество! У Романцева не было изначально большего бюджета, чем у конкурентов, чтобы переманить их деньгами! Не было!
— В футбольном мире общеизвестно, что он вообще терпеть не мог говорить с игроками о деньгах, и когда кто-то из них по недомыслию шел к нему с тем, что недостаточно платят, надо бы прибавить — мало им не казалось.
— Зато он мог разглядеть и убедить игроков. Олег понял, что ему нужны два техничных центральных защитника, которые хорошо играют в пас, и взял Онопко с Никифоровым. Не просто потому, что они — хорошие футболисты, а потому что они вписывались в его модель.
— Онопко же играл в дубле киевского «Динамо», Цымбаларь — в школе этого клуба. Но Лобановскому не подошли. А Романцеву, транзитом через соответственно донецкий «Шахтер» и одесский «Черноморец», — идеально.
— Конечно. Мы же знаем, что любой защитник «Манчестер Сити» может играть хоть полузащитником, хоть нападающим. Потому что они супертехничны! И у Романцева — такой же подбор. Это осознанное направление.
— Но Романцев мог брать людей из «Шахтера» и «Черноморца», а Бесков приглашал в «Спартак» вообще футболистов второй лиги, и угадывал с ними — как с тем же Романцевым из красноярского «Автомобилиста» или Ярцевым из костромского «Спартака». Это еще более выдающаяся селекция!
— Да. «Спартак» всегда был самой популярной командой, но во времена Романцева туда стали стремиться все игроки. Между «Локомотивом» и «Спартаком» футболист в то время всегда предпочитал второй вариант — так, как от нас туда в свое время ушел Дима Аленичев. Удержать его было невозможно. А вообще-то его в Москву привезли мы!
— Где он зарабатывал больше — у вас или у них?
— Не помню. Но общий заработок, наверное, в «Спартаке» — за счет участия и побед в еврокубках, которые влекли за собой премиальные.
— Как считаете, более правильная структура образовалась у вас в «Локомотиве», где Валерий Филатов отвечал за организационную и финансовую составляющую, а вы — за футбольную, или в «Спартаке», где Романцев работал и главным тренером, и с лета 1993 года президентом?
— До того у него был Старостин, который за все, кроме игры, отвечал, и все функционировало хорошо. А потом не оказалось человека, которому Романцев мог бы все это хозяйство доверить. Нашелся бы такой — конечно, Олег бы отдал административную часть работы. А совмещать одно и другое, уверен, тяжело. Чересчур тяжело.
— Многие считают, что для Романцева чересчур оказалось совмещение постов главного тренера и президента клуба. Отсюда в конечном счете и эмоциональное выгорание. Согласитесь?
— Вполне возможно, что это один из факторов. Но главная причина, как я думаю: он не нашел второго Николая Петровича. Союзника в том, как он понимал футбол.
— А как вы относитесь к совмещению постов главного тренера клуба и сборной — и вообще, и в конкретном случае с Романцевым, который делал это в 1994-95-м и 1999-2002 годах? Помогало это ему или вредило?
— Когда-то я сам хотел совмещать и не думал, что одно другому сильно мешало. Но поскольку такой возможности мне так и не выпало, на своем примере судить не могу. А на чужих это невозможно. Если тренер выдерживает такую психологическую нагрузку — это в моем понимании нормальная ситуация. Но выдерживает ли? Однозначного ответа у меня нет. В какой-то мере ему было сложнее — против тренера сборной все соперники играют с дополнительной мотивацией, хотят доказать ему, что достойны места в национальной команде.
— Знаю даже конкретный пример — в первом круге 2002 года юный Руслан Пименов сделал дубль в ворота «Спартака», «Локо» выиграл, а форвард поехал на чемпионат мира. А есть ли у вас ответ, почему при отличных отборочных циклах ЧМ и Евро у Романцева не получилось в финальных — в 96-м и 2002-м?
— В первую очередь отметил бы простую вещь. Ему не хватало удачи. Прекрасно играли с теми же итальянцами в первом матче Евро-96. Точно не хуже «Скуадры Адзурры», а может, даже и лучше. Но не повезло и проиграли. Так же, как с той же Бельгией на ЧМ-2002. Ни на одном большом турнире со сборной ему не сопутствовала удача! И еще — мне кажется, он все-таки был уставший. О чем мы с вами и говорили.
— А ничья с Украиной в 99-м после совместного гола Андрея Шевченко и Александра Филимонова в концовке — вообще трагедия.
— Такое случается раз в сто лет! Иметь такое большое преимущество и совершить такую нелепую ошибку... Я смотрел матч с трибуны «Лужников» и помню это очень хорошо.
— Могла та игра Романцева надломить? Хотя он еще немало чего после этого выиграл.
— Для каждого тренера поражение бесследно не проходит, тем более такое. Не поехать на Евро после такого отборочного цикла, после прекрасной выездной победы над чемпионами мира французами — это очень больно. Уверен, что для него это был большой стресс. У любого болельщика он тогда присутствовал, что уж говорить о главном тренере. Это не добавляет ни здоровья, ни настроения. А стресс накапливается...
— У меня все-таки есть ощущение, что при огромном наследии Романцева самой главной победы он так и не одержал. Такой, какая, например, удалась Газзаеву в 2005-м.
— Согласен. Три полуфинала разных еврокубков — но так и не дошли до финала, не выиграли их... Тот «Спартак», считаю, мог завоевать трофеи в Европе. И был близок к этому. Но не сложилось. У меня нет этому каких-то логических объяснений.
Я все время думал, что он вернется к работе — не сегодня, так завтра
— Как объяснить, что на приход нового времени в футболе, когда рулить стали деньги и те, кто ими обладает, вы с ним отреагировали по-разному? Вы, будучи на семь лет старше, хоть и не терпели Смородских и Кикнадзе, боролись и выигрывали, а он — ушел из профессии?
— Олегу доставляло удовольствие и было комфортно, когда его понимали. А Старостин его понимал. Именно он направил его работать сначала в «Красную Пресню», потом в «Спартак» из Орджоникидзе. У Николая Петровича не мог пропасть ни один человек. И он был главным человеком, который Романцева назначил.
В группе претендентов на стыке 1988 и 1989 года и моя фамилия фигурировала, и многие другие. Но Старостин выступал четко за Романцева. Он за ним многие годы следил. А Олег поехал в эти команды набираться опыта, он не приступил сразу к работе со «Спартаком». Старостин его ждал там. Это говорит о профессионализме обоих. Как Николай Петрович понимал весь процесс футбола! И скольким людям дал путевку в большой футбол — и как игрокам, и как тренерам!
А когда после него в «Спартак» пришла группа совсем других людей, совсем не профессиональных — Олегу было с чем сравнить. Поэтому, мне кажется, так и сложилось. И они ничего не смогли сделать, потому что не знают футбол. Он не мог бесконечно убеждать в том, что белое — это белое, а черное — это черное.
Мне в этом плане все-таки за некоторыми исключениями везло в большей степени — моему пониманию футбола в основном доверяли, и я этих людей не подвел. Мне грешно жаловаться. А у «Спартака» ничего не получилось — они потеряли и тренера, и результат. Хотя если бы Романцев обладал такими финансовыми возможностями, как у «Лукойла» — он бы еще долго держал клуб победителем.
— Для вас уход Романцева из тренерской профессии в 52 года стал большой неожиданностью? Пытались ли вы его отговорить?
— Большой. Мы с ним на эту тему тогда не общались. Каждый тренер занят своей командой. Я все время думал, что он будет работать — не сегодня, так завтра. И найдет ту команду, где у него с руководителями возникнет общее понимание. Но не случилось. А с приходом в футбол непрофессиональных в нем людей он не смирился. Любая другая причина его ухода — второстепенная, а главная — именно эта. И развития футбола в России при достаточно сильно возросших бюджетах, считаю, не произошло именно поэтому.
— Андрей Червиченко, выгнавший Романцева после победы в Кубке России 2003 года, во времени «Спартака» заявил: «Для меня уволить тренера — все равно что пепел с сигареты стряхнуть».
— Это высказывание Червиченко говорит как раз о том, о чем я сказал только что. Как и слова Федуна, что тренер — десять процентов от успеха команды.
— Вас с Романцевым можно назвать друзьями?
— Мы в очень хороших отношениях и всегда уважительно относились друг к другу, но близкими друзьями никогда не были. Олег помоложе меня, вместе мы не играли, а работали всегда в конкурирующих командах. При этом никогда ни до, ни после матчей не позволяли себе некорректных высказываний в адрес друг друга вне зависимости от результатов. Вначале мы намного чаще проигрывали, а в конце уже преимущество в очных матчах перешло к нам. Но на уважение это не влияло никак.
— А в неформальной обстановке общались? В тренерские времена случалось, чтобы плотно присели за столом и поговорили по душам?
— Нет. Даже не припоминаю, чтобы в те годы у нас такое происходило. Олег всегда был чрезвычайно занят, и после каждого матча мы расходились со своими мыслями и эмоциями. Сейчас мы более близки, общаемся больше, чем раньше: то у Гершковича (в Объединении отечественных тренеров, — Прим. И.Р.), то ветеранов пойдем посмотрим.
— В 2004 году, когда Романцев работал в «Динамо», его ничья с ЦСКА на исходе чемпионата помогла вам обогнать Газзаева и взять второе золото. Спасибо сказали Олегу Ивановичу?
— Во-первых, им самим эта ничья была нужна — чтобы спастись от вылета! И я почему-то был уверен, что так и произойдет. За несколько туров до конца, глядя на календарь и узнав, что Романцев возглавил «Динамо», сказал, что они отберут очки у ЦСКА и дадут нам преимущество. Наверное, Валерий Филатов вспомнит — мы с ним об этом как раз говорили. А спасибо сейчас сказал и еще скажу, ха-ха!
— И вам, и Романцеву довелось тренировать «Динамо» Алексея Федорычева — для Олега Ивановича как главного тренера это стало вообще последней работой.
— У нас были одни и те же проблемы. Но это часть тренерской профессии. Та неразбериха, вызванная в том числе не зависевшими от самого Федорычева причинами, и не позволила чего-то добиться. И ведь сколько лет в «Динамо» это происходило! А как наладили они все внутри — так и пошли успехи. Сейчас обстановка хорошая, приходят тренеры — и работают спокойно, свободно, уверенно. Никто им ничего не диктует — наоборот, они имеют поддержку. А в тот период все было намного сложнее — и Олег, и я упирались в какой-то тупик, из которого оказалось сложно выйти.
Говорю Олегу: «Возвращайся в «Спартак» в любом качестве. Сядешь где-нибудь над скамейкой — уже одни твои флюиды дадут лишние очки!»
— В начале 90-х Романцев получил предложение из «Депортиво», куда он так и не рискнул уехать, но сохранил симпатию к этому клубу. А вы бы на его месте согласились?
— Олег, думаю, не уехал из-за того, что не знал язык. Если бы он владел испанским, то поехал бы и проявил там все свои лучшие качества. Он и сейчас говорит: как может тренер не разговаривать на языке страны, где работает? Как объяснить игрокам психологические нюансы? А сам факт, что его приглашал «Депортиво», который в тот период постоянно боролся за чемпионство, дорогого стоит.
Как бы я отреагировал — не знаю. В той же Новой Зеландии, на другом уровне, мне было сложно работать с недостаточным знанием английского. В этом плане я с Романцевым согласен полностью. Лично мне переводчика недостаточно. Мой козырь — психология, и я не мог преподнести игрокам то, что хотел.
— Тем не менее вы лучше Романцева научились работать с легионерами. Лекхето, Лима, Фарфан и многие другие это подтвердят. Да, у него играл Робсон, но в принципе иностранцев в своих командах он не сильно приветствовал.
— Про Олега тут не скажу, а у меня со всеми легионерами, кто хотел играть и работать, всегда возникал очень хороший контакт. Я никогда не делил футболистов на россиян и иностранцев, молодых и старых. Уважение ко всем, кто находился в команде, всегда было одинаковым. Главное — чтобы игрок выполнял задание и хорошо играл. Поэтому, наверное, все хорошо и получалось. У нас никогда не было, чтобы африканец затаил обиду на какое-то расистское или еще какое-то некорректное проявление. А национальностей у нас в «Локомотиве» хватало!
— Романцев впоследствии говорил, что вернуться к полноценной работе ему не позволяли хронические боли в спине. Вы в это верите?
— Верю. У него всегда были проблемы со спиной — еще с тех времен, когда он играл.
— Вашему пониманию вообще доступно, как можно с 52 лет больше никогда не работать? Вы же в первый раз из трех стали чемпионом России в 55.
— Наверное, мы разные люди, но мне сложно было бы это принять. Я и сейчас говорю Олегу: «Возвращайся в любом качестве! Пока ты не вернешься, у «Спартака» побед не будет». Сядешь где-нибудь над скамейкой — уже одни твои флюиды дадут лишние очки!"
— Он никогда не говорил вам в годы после работы, что хотел бы вас видеть тренером «Спартака»?
— Никогда.
— Сами не жалеете, что не довелось тренировать команду, в историю которой вы вошли двумя ее первыми голами в еврокубках — в 1966 году на выезде в ворота белградского ОФК?
— Так жизнь сложилась. И она сложилась нормально. Каждому достались свои победы и поражения, успехи, а главное — большой труд. А может, и хорошо, что получилось именно так. Николай Петрович выбрал Олега, а не меня, — и все справедливо.
— На меня большую грусть навели недавние слова Романцева в интервью: «Удовольствия ни от чего не получаю. Мне 70 лет скоро — какое может быть удовольствие?» Вы, по-моему, в 76 вполне себе получаете — научите коллегу!
— Сейчас возьму над этим контроль, ха-ха! Вообще-то думаю, что Олег тут лукавит. Он всегда приходит к нам в Объединение и высказывает свои мысли, а его все очень рады видеть. Любит охоту, рыбалку, сейчас, насколько знаю, прекрасно себя чувствует — дай ему Бог здоровья. Все его любят, всюду его приглашают — знаменитый человек, видеть которого хотят многие. Дома у него тоже, как я понимаю, все хорошо.
— На «Эмирейтс» есть прижизненный памятник Арсену Венгеру. Как вы считаете, Романцев заслужил такой же в Тушине, а вы — в Черкизове?
— Об этом должны подумать другие люди, ха-ха! А мы никому ни в чем себя не навязываем, не рассуждаем, заслужили чего-то или нет. Посчитают они нужным так поступить — конечно, будет приятно. Сочтут, что сделали маловато, — тоже нормально. Многие вещи зависят не от нас, а мы будем жить своей жизнью.
