Новости Команды
Экс-защитник «Спартака» Игор Митрески — о таблетках в пластиковом стаканчике, дружбе с Романом Павлюченко и отстранении российских команд.
— Удается следить за «Спартаком» из Македонии?
— Конечно, обязательно смотрим. И не только «Спартак», весь российский чемпионат — ЦСКА, «Динамо», «Ростов», «Сочи». У нас есть спортивный телеканал, где показывают и в прямом эфире, и в записи. Выбрать нельзя, но то, что показывают в данный момент, смотрим.
— Как вам уровень? Сильно упал за последние годы?
— Да, из-за нынешней ситуации меньше легионеров переезжает, качество игроков упало.
— Если одновременно показывают «Милан» — «Интер» и, условно, дерби «Спартака» и ЦСКА, какую игру выберешь?
— «Спартак» — ЦСКА выберу, конечно. В Италии же всё одно и то же, я стараюсь смотреть именно российский чемпионат. И даже если это не «Спартак», то же дерби ЦСКА — «Динамо» могу выбрать.
— Смотришь за «Спартаком» как болельщик?
— Слушайте, я пять лет прожил в Москве, практически всё это время со «Спартаком». Для меня «Спартак» — история моей жизни, это не просто клуб. Там я начал международную карьеру — и только потом пошел дальше. У меня майки «Спартака» дома весят, медали лежат. Это целая история для меня, самый любимый клуб в моей карьере.
— Что скажешь о нынешнем «Спартаке»?
— Слишком много молодежи, опытных стало меньше, если сравнивать с нашими временами. «Спартак» потерял свою игру, свой фирменный стиль. Кто там тренирует, итальянец? Испанец? Сейчас много длинных передач, много борьбы, как у всех остальных команд, а «спартаковского стиля» нет. Когда я был молодой, мы играли рядом с опытными ребятами, все они были футболистами сборной России. Они играли в пас, низом, Романцев запрещал просто так делать дальнюю передачу. Не знаю, прав я или нет, это просто мое мнение.
— Ты успел стать чемпионом России при Романцеве, выиграть Кубок. Мог он тогда остаться в команде?
— Мы тогда играли в футбол, думали только об этом, работали и уважали главного тренера. А что творилось в руководстве — не знали. Думаю, что Червиченко тогда сделал большую ошибку. Не просто так клуб выиграл следующее чемпионство только через 16 лет после многолетнего периода неудач, и это стало следствием ухода Романцева. Но это было решение руководства или спонсоров, я не знаю.
— Вы узнали об отставке из прессы?
— Да, журналисты писали разное, мы это читали. Появилась новость, а на следующий день у нас было собрание, на котором всё объявили официально.
— Что испытали? Шок?
— Как сейчас помню, стояла такая тишина в зале в тот момент. Мы просто смотрели друг на друга: «Что? Почему? Как? Зачем?». Хотя был просто обычный рабочий день, должна была пройти тренировка. Было видно по лицам, что все в шоке.
— А при новом тренере как вы себя чувствовали? Тогда же этот скандал с бромантаном всплыл.
— Я не принимал таблеток, ничего такого, поэтому у меня не было допинга. Но после истории с Титовым было сложно, всё-таки он был лидером, капитаном команды. С Титовым «Спартак» играл в один футбол, без него — в другой, эта новость стала трагедией для команды.
— Ты таблетки не принимал — это была принципиальная позиция?
— Да, я же никогда их не принимал вообще. Давали не только в «Спартаке» — практически во всех клубах, в том числе в немецких. Но я всегда был противником химии и считал, что на поле она ничего не значит. Даже когда молодой был, даже после «Спартака» — нигде. Ни в Германии, ни в Израиле, ни в Азербайджане, нигде. Самое главное для меня были питание и тренировки.
— Кто виноват был в той истории?
— Не знаю, честно. Там же никого не заставляли. Просто были таблетки в маленьких пластмассовых стаканчиках. И все сами принимали решение: брать эти «витамины» или не брать. Но ни доктора, ни тренеры, ни помощники не заставляли принимать насильно.
— Когда был скандал, приезжала полиция? Разбирались?
— Я не знаю. Повторю, в любом клубе в любой стране тебе предлагают какие-то препараты. Пластиковый стаканчик, а в нем — таблетки. А что в этих таблетках, ты не знаешь, доктор говорит — полезно, но как это проверить? Точно такая же практика была в клубах Бундеслиги, например. Не знаю, допинг там или витамины, но я не рисковал это пробовать.
— Чего лишился «Спартак» после ухода Романцева?
— «Спартак» потерял и дух, и качество футбола, и общение внутри команды. Олег Иванович ставил максимальные задачи, для нас второе место было как провал, не было речи о ничьей или поражении — только победа! Любой переживал за каждый свой пас, мы постоянно разговаривали между собой, каждый день мы собирались в Тарасовке и обсуждали, что нужно делать, чтобы прогрессировать. Поэтому Олег Иванович закрывал нас почти на три дня на базе. Раньше «Спартак» действовал на равных против «Реала», «Баварии» или «Арсенала» и не боялся играть в свой футбол. Да, иногда проигрывал, но не боялся. Поэтому это была знаменитая команда на всю Европу, а сейчас «Спартак» даже на уровне России — лишь один из многих.
***
— Как ты попал в «Спартак»?
— Агент позвонил, сказал, что есть такой вариант. Наверное, увидели меня в Кубке УЕФА против «Шахтера». Поэтому агент предложили пройти просмотр в «Спартаке». Я приехал в Израиль, потренировался на сборе, подписал контракт и уже через месяц дебютировал в матче с «Баварией».
— О Романцеве слышал что-то в Македонии?
— Мне уже перед переходом про него рассказывали, какой это специалист. Я тогда следил за «Спартаком», он играл в Лиге чемпионов, читал в газете про него. Помимо «Спартака», у меня было пару предложений, но я решил ехать именно в Москву.
— А куда мог перейти, если не секрет?
— У меня были предложения из Германии, из Бельгии. Но это были только разговоры, люди интересовались, как это обычно бывает. Но мне тогда было 20 лет, я просто играл в футбол, не смотрел за этим, делами занимался агент.
— Зарплата сильно выросла в «Спартаке»?
— Очень, очень сильно, в 20-30 раз больше — точно. Тогда у нас в Македонии не было ничего. У нас и сейчас зарплаты не так сильно выросли, как у вас. А мы тогда были молодыми, и денег нам не давали каких-то серьезных. Чтобы вы понимали, опытный игрок мог тогда зарабатывать в десять раз больше, чем молодой.
— На первую зарплату в «Спартаке» могли купить машину?
— Машину — да. Не такую серьезную, но нормальную. Я тогда почти сразу купил себе «Опель Корсу».
— В Москве?
— Нет, нам же запрещено было иметь машину, не как сейчас. После перехода я 3-4 месяца жил на базе, потом мне сняли небольшую квартиру в Сокольниках, но ездить на машине тогда запрещали. Мол, город большой, а мы — молодые иностранцы, мало ли что. К метро подъезжал автобус и возил нас в Тарасовку каждый день.
— Кто запрещал?
— Руководство. Это же 2001 год, в Сокольниках же был рынок тогда, а за ним — парк. Было опасно, и нам говорили, что молодым не стоит ездить на машине. Когда появился Рома Павлюченко, он меня возил на тренировки, а иностранцам никогда нельзя было пользоваться машиной. Для местных было по-другому.
— А в метро не страшно было?
— Нет, почему? Я ездил на метро, и даже когда со сборной приезжал — тоже. Да и вот последний раз, когда был в Москве, спускался с удовольствием. Сейчас вообще в метро хорошо стало, порядок навели, чисто всё.
— Тебя узнавали?
— Да. Один раз на Красной площади узнали. Один раз — в Сокольниках. Сказали: «Как же ты постарел». А в Сокольниках — понятно, это же спартаковский район, было ожидаемо.
***
— Павлюченко — самый большой друг в России?
— Да, а наши жены, Славица и Лариса, сейчас лучшие подруги. Два-три раза в год встречаемся все вместе, как минимум. То в Македонии отдыхаем, то в Турции, то в Дубае. Вот в феврале едем отмечать мой день рождения в Сочи. Как раз недавно открыл туристическую визу.
— Какое отношение в Македонии к России сейчас?
— Что касается простых людей, то очень теплое. Тут же 80% православных, они очень хорошо относятся. Политики — другое дело, но народ — это народ, он вместе с русскими. Переживаем за вас.
— Если в Скопье будет звучать русская речь, можно не опасаться?
— Нет, никаких проблем точно не будет. Мы же слушаем русскую музыку, а на македонских каналах транслируют русские фильмы и сериалы без перевода.
— Твой любимый певец?
— Из России? Филипп Киркоров! Когда я жил в Москве, он же считался главной звездой. Позже Дима Билан и «Иванушки» появились и все остальные. Но современную музыку тоже слушаем, но назвать никого не могу. Раньше надо было кассету покупать, чтобы музыку слушать, а сейчас есть радио и интернет — нет проблем кого-то найти. Когда день рождения празднуем, только российскую музыку и слушаем. Дети тоже по-русски говорят: к нам приезжает учительница, занимается отдельно.
— Откуда такое желание — научить детей русскому?
— Я просто хотел, чтобы они знали эту часть моей жизни. Это же полезно, вот мы все вместе общались с семьей Павлюченко в Дубае. Это важно, чтобы они знали, где я жил, играл, где моя любимая страна. Старший ребенок мне даже недавно признался, что хочет жить в России.
— Почему день рождения празднуешь в Сочи?
— Просто мы так договорились, когда праздновали с Ромой в декабре. Я хотел посмотреть Сочи, как там построили город после Олимпиады. Раньше мы приезжали туда на сборы два раза в год, теперь хочется посмотреть курорт, как это место изменилось. Просто мы очень любим Россию, мне без разницы куда приезжать — в Сочи, Санкт-Петербург, Краснодар или Москву. Стараемся пользоваться любой возможностью прилететь к вам. Один раз в год — точно, а сейчас хотим еще чаще бывать.
***
— У тебя была возможность остаться в «Спартаке» после дубля?
— Агент говорил: «Давай возвращаться». Но я сказал, что даже не от футбола устал, а от проблем в клубе. Когда руководство принимает такие решения, мне проще пойти в другую команду. К тому же интересно было посмотреть другую лигу, другой страну. Но я мог остаться: покойный Федотов мне предлагал, звал обратно. Но тогда уже строилась другая команда, новое руководство, мои партнеры уехали, мне было сложно вернуться. Я не захотел: сказал, что лучше уйти после истории с дублем.
— Это вина Старкова?
— Он просто не хотел меня видеть, это был рабочий момент. Он позвал своих ребят, пригласил Дедуру, Йенчи. Он думал, что я хуже. Я сказал: «Если я хуже, мне проще уйти». Потом мы пересекались в Азербайджане. Я там стал чемпионом три раза, а у него не получилось. Мы встречались с ним пару раз, здоровались, общались. Я ему пожелал всего хорошего, он — то же самое. Зачем обижаться? Я в жизни стараюсь смотреть только вперед, а обижаться в течение пяти или десяти лет — это ни к чему.
— Эпоха при Червиченко — как ее можно оценить?
— До него в «Спартак» приезжали по 2-3 футболиста в год, а Червиченко привозил сразу десяток, и нам был непонятен их уровень. Я не любитель такой селекции. Зачем так делать? Надо строить селекцию четко, искать игроков на нужные позиции и определенные задачи. Уровень «Спартака» сразу стал ниже.
— Как говорят, приезжали в команду босиком…
— Эти парни даже русский не хотели учить, не знали историю «Спартака», не знали понятие народное команда, я уже не говорю про стиль. Они играли как получится. И это было по 5-6 футболистов каждое трансферное окно! Приезжали из Бразилии, из Нигерии, из Сенегала и так далее. Я был в шоке, когда у нас одновременно в команде было три левых защитника и один справа. Более того, один раз я насчитал в «Спартаке» сразу 10 защитников.
— И зачем?
— Вот и я не понимал. Тогда селекция не работала, строили команду непонятно как. Поэтому и случился такой провал на 15-16 лет. Сейчас приезжает новый тренер и строит свою команду по-своему. При этом про самого Червиченко не могу сказать ничего плохого, он был хозяин, он имел право всё решать.
***
— Почему отказался от перехода в тренерский штаб «Спартака» при Каррере?
— Не получилось. Я хотел побыть дома. Знаете, я 22 года играл за границей, у меня тогда родился второй ребенок, а потом — третий. Обсудили с женой, решил остаться и посмотреть, как растут мои дети. Возможно, я ошибся… Но тогда я решил в пользу детей.
— Но сейчас дети подросли. Поехал бы в Россию?
— Да, может быть, приеду как селекционер или как скаут. Я же сейчас работаю с молодыми футболистами как их агент, помогаю им. Если бы было предложение, может быть, и приехал бы.
— Кто из твоих игроков мог бы подойти «Спартаку»?
— Есть двое 17-летних ребят. Может быть, отправлю на просмотр в «Спартак». Пускай показывают свой футбол, свой характер. Если понравится — почему бы и не оставить их?
— Как думаешь, когда «Спартак» снова может стать чемпионом?
— Сейчас — не знаю. Но с таким уровнем футболистов в команде это сделать очень сложно. Есть «Зенит», есть ЦСКА. По опыту, по уровню «Спартак» ниже. Дай бог, чтобы Спартак выиграл, конечно, но в нынешней ситуации это невозможно, мне так кажется.
***
— Как считаешь, насколько оправдано отстранение российского футбола?
— По-моему, никак не оправдано. Зачем спорт в политике? Это ужасное, кошмарное решение. Почему спортсмены не участвуют в международных соревнованиях? И это касается не только футбола. Может мне это кто-то объяснить? И как без российских клубов в еврокубках? Как быть без России на чемпионатах мира и Европы? Для меня, как для спортсмена, непонятно, как можно мешать политику и спорт.
— Как думаешь, когда мы вернемся?
— Не знаю, но чем быстрее, тем лучше.
— А увидеть Россию в Азии было бы интересно?
— Я думаю, что это будет неинтересно самой России. Против кого вам там играть? Против Киргизии? Это не уровень российского чемпионата, там уровень команд в десять раз ниже. А как быть зрителям? Раньше ЦСКА и «Зенит» брали Кубок УЕФА, «Спартак» на равных играл с топ-клубами в Лиге чемпионов.
— Как в Европе сейчас относятся к российским клубам? Радуются, что легкие три очка в копилку?
— Нет, нелегкие. В российском чемпионате всегда были сильные футболисты. Да, уровень упал, но русские ведь не забыли, как играть в футбол. Есть хорошие тренеры, хорошие менеджеры, скауты, много баз, много хорошей молодежи. В современном футболе легких очков сейчас вообще не бывает, даже македонский клуб не обыграть на одной ноге. Да, уровень немного упал, но дай бог, скоро всё встанет на свои места.