Глушенков: «Самые тяжелые тренировки были при Тедеско»

9 голов в 2022 году — результат нормальных сборов, в «Спартаке» не хватило доверия

— Ты проводишь лучший отрезок в карьере — 5 голов весной в РПЛ, 4 забитых — уже в этом сезоне. Что произошло?

— Думаю, дело в подготовке. Прошлым летом я был на сборах со «Спартаком», потом опять началось недопонимание. Появился вариант с «Крыльями», но почему-то долго готовились документы — и я полторы недели просто сидел дома. Когда приехал в Самару 20 июля [2021-го], десять дней не мог играть, потому что контракт начинался с августа. Поэтому только тренировался. Все скомкано было.

А этой зимой я провел полные сборы в одной команде — без всяких ожиданий, разъездов, нервов. И хорошо влился в этот год.

— «Крылья» потеряли лидеров, но команда не обрушилась, новые молодые игроки прибавляют. Чем крут тренер «Крыльев» Игорь Осинькин?

— У него своеобразный подход к тренировочному процессу. Он каждому очень тщательно разжевывает тактические действия на поле. Теории идут по часу, потом можем выйти на поле — и у нас будет тактика на час. Детально разбираем, кто что делает, куда бежит, кому отдает. Мне кажется, таких тренеров немного в России. Удивлюсь ли, если он года через три возглавит сборную? Нет. Повторюсь, это очень хороший специалист.

— Этим летом тебе мешал период неопределенности? Остаешься или уходишь из «Спартака».

— Не сказал бы. В любом случае я бы сначала возвращался в «Спартак». Просто было небольшое недопонимание — недели-полторы. Но агент успокоил: «Все решим». Потом так вышло, что Самара меня решила выкупить. Я всеми руками за был. Даже не думал, не сомневался, сказал: «Да, согласен». Мне важно было провести сборы с одной командой.

— Был вариант, при котором ты мог остаться в «Спартаке»?

— Когда мне сказали про «Крылья», такого варианта уже не было.

— Общался ли с тобой кто-то из тренерского штаба «Спартака»? Говорили, что можешь остаться?

— Нет.

— Понимаешь, что не получилось в «Спартаке»? Были хорошие моменты, но мало.

— Сложно сказать. Может, просто моя игра или мой подход, поведение не понравились тренерам. Не знаю, почему меня не ставили и не давали шанса. Тренеры ведь не подходят и не объясняют игрокам свои решения.

— По тренировкам чувствовал, что заслуживаешь шанса?

— Когда-то — может быть, да. Но потом я уже, если грубо выразиться, забил на это. Поэтому с такой легкостью и ушел в «Крылья». Мне все это надоело: что я сборы провожу со «Спартаком», а затем меня с легкостью отдают в аренду. В какой-то момент понял, что мне не надо заниматься этими глупостями. И проще будет, чтобы меня кто-то забрал — и все.

— Хотелось доверия и чтобы не было ссылок в другие команды?

— Да, можно так и сказать. Чтобы не отправляли на полгода куда-то. Потому что ты работаешь-работаешь, а потом — снова аренда.

— Ты приходил в «Спартак», в котором еще был чемпионский состав. Кто особенно впечатлял?

— Фернандо, Адриано, Зе Луиш. Каждый в чем-то своем хорош. Фернандо — работа с мячом, виденье поля, как он вообще играет в футбол. Адриано — удары, завершение. Зе Луиш — тоже завершение, удары головой. Зе очень прыгучий, атлет. Ему, наверное, даже в зал ходить не надо было, чтобы таким крупным быть. Просто от природы такой.

— Мы договорились не говорить много о «Спартаке», но важно уточнить про твою фразу «Я рад, что ушел из «Спартака». Она многих взбудоражила.

— Пояснял свои слова в том же ответе, просто выдернули именно это. Я рад уйти из «Спартака», потому что ушел играть, а не просто, так скажем, проводим время [в команде]. Вот и все.

Поменял бы что-нибудь в карьере, если вернуться назад? Наверное, нет. Как говорится, что ни делается — все к лучшему. Был такой период в моей жизни. Не сказал бы, что он меня чему-то научил. Это просто опыт, который надо прожить.

Реальный срок Ларину из «Чертаново» будет шоком. Он очень помог Глушенкову и многим другим воспитанникам

— После отчисления из академии «Локо» и отказа «Спартака» ты попал в «Чертаново» к Николаю Ларину. У многих чертановцев есть истории, как он им помог. А у тебя?

— Наверное, это история про то, как он взял меня в «Чертаново». Был очень тяжелый момент. Прошло полгода с 9-го класса, мне надо было сдавать экзамены — и мама говорила, что [если не будет команды] я вернусь в смоленскую школу. А я пять лет там не был, меня это больше всего подстегивало, чтобы взяли куда-то. Потому что не хотел спустя 5 лет возвращаться обратно.

«Чертаново» — это был последний шанс. Прям не крайний, а последний. Если бы не взяли, точно вернулся бы в Смоленск. Не знаю, чтобы было бы дальше. Полгода учился бы, сдавал экзамены, а затем в любом случае пробовал бы пробиться куда-то. Даже не представлял себя без футбола. У меня отец — футболист, я сам с мячом в ногах родился.

Но в «Чертаново» в итоге взяли. Благодарен Ларину, что дал мне шанс в большом футболе. Если бы не попал в «Чертаново», думаю, сейчас не играл бы в РПЛ.

— Против Ларина сейчас продолжается уголовное расследование — по статье мошенничество.

— Он всегда все делал для команды. Он любит футбол, многое сделал для школы, для всех игроков. Причем даже для тех, кто сейчас нигде не играет, Николай Юрьевич всем помогал. Мы его также всегда поддерживаем, видимся, общаемся. Он к нам почти на каждую игру приезжает. Хочу выразить слова поддержки этому человеку. Надеемся, все будет хорошо.

— Если приговор окажется обвинительным, что это будет для тебя?

— Шок. Так же, как и для всех. А дальше уже посмотрим. Будем помогать ему.

— В концовке прошлого сезона ты ярко показал свое мнение о работе Матюнина после матча с «Химками», иронично не пожав ему руку. Как это было?

— Когда подходил [к арбитру], уже понимал, что так сделаю. Сейчас бы так не поступил, наверное. Это просто эмоции, их лучше сдерживать. Но после такой фееричной игры сорвался — так удивило судейство. Но подробнее обсуждать судейство не хочу. Это не мое дело.

— В 2020-м ты пересекался в «Крыльях» с Талалаевым. Это самый жесткий тренер в карьере?

— Да. Но такие тренеры нужны, это очень хорошее качество. Я не про то, когда человек просто бегает, психует, орет, а когда он может, так скажем, по-русски напихать, наорать, но по делу. Для меня Талалаев — тоже хороший тренер, как и Осинькин.

Как восстанавливался после самой тяжелой травме в карьере, хейт в соцсетях не задевает — хотя бывают странные сообщения

— В 2020-м ты не остался в «Крыльях», а вернулся в «Спартак». И случилась травма «крестов». Самый сложный момент карьеры?

— Я позитивный человек и ко всему так отношусь. Наверное, так нужно было — немного потерпеть. Тревожности, что потеряю скорость и резкость, не было. Когда приехал в Италию на операцию, мне доктор сразу сказал: «Не волнуйся, все это у тебя останется». И я такой: «Ну, хорошо».

— В той травме было много странного: говорили, что поздно сделали МРТ — и из-за этого разрыв усугубился. Как все было?

— Мне в [молодежной] сборной ударили по ноге, но не было даже отека колена. Приехал в «Спартак», врачи посмотрели ногу. Разрыва на тот момент не было, потому что иначе бы появился люфт (характерный зазор в колене при подобных травмах. — «Матч ТВ»). Скорее всего, связка была просто надорвана.

Даже если бы мы тогда сделали МРТ, то выбора было два: либо сразу делать операцию, либо ждать, когда связка дорвется. На тот момент я мог спокойно ходить, нога не болела, я даже бегал и делал рывки. Беспокоило колено только при некоторых движениях: например, когда стоял на больной ноге и тянулся к мячу вверх. Что-то чувствовал, когда бил по воротам.

На одной из тренировок сказал врачам: «Давайте пробовать. Смысл еще ждать?» В итоге два раза выпрыгнул с больной ноги, один раз ударил — и все. Не мог дальше работать. Решили поехать на МРТ. Там сказали, что да, это «кресты» — и нужна операция. В этот момент чуть-чуть подофигел, потому что никогда за всю сознательную жизнь у меня не было никаких операций, я ничего не ломал. А тут — такое. Подзадумался, конечно.

Но потом успокоился. Стал позитивно к ситуации относиться. Тем более что после операции восстановление шло очень быстро. Через полтора месяца я уже бегал.

— Это не рано?

— Узнавал у ребят, которые операцию делали в России. Им говорили, что месяц надо на костылях ходить. А я через полтора уже бегал. Понятно, и сам себя подгонял, хотел быстрее вернуться. Вижу, что легко делаю [восстановительную] работу, и сразу говорил: «Дайте мне другое задание, сложнее». Плюс, наверное, организм такой — как на собаке заживает (улыбается).

— После травмы — в аренде в «Химках» — ты забил «Спартаку». Не праздновал, а просто подбежал к Глушакову. Почему?

— Мы просто с ним хорошо общаемся. Поддерживаем друг друга, в «Химках» в том числе. Он предложил: «Если забьешь — подбеги ко мне».

— В том матче было много всего: гол, столкновение с Айртоном, удаление. После фанаты «Спартака» что-то писали в соцсетях?

— Не только фанаты «Спартака», но и болельщики «Химок» тоже писали всякое. Так получилось, что и те, и те писали с претензиями. Но на меня это вообще никак не влияет, не давит.

— Самое дикое или странное, что писали в соцсетях?

— Я такие сообщения не запоминаю. Бывает, что один и тот же человек может сначала обосрать, грубо говоря, а потом через время написать что-то типа: «Ты молодец». И наоборот. Не знаю, почему так делают. Может, кто-то хочет привлечь к себе внимание. Думают, что так точно им ответят, чтобы негативный диалог завязался. Но не с тем человеком связались (улыбается). На негативные сообщения я никогда не отвечаю.

Самый сложный соперник — Барриос, а самые тяжелые тренировки в карьере — у Тедеско. Мечтает о «Барсе», но не загадывает далеко

— Самый сложный соперник, против кого играл?

— Наверное, назову опорника — Барриоса из «Зенита». Очень-очень трудно обыграть этого человека один в один. Он очень хорошо понимает игру. Не только «физикой» берет, но и умом — считывает момент.

— Есть цель в будущем уехать в Европу?

— У всех футболистов есть цель уехать в Европу, я не исключение. Хотелось бы себя там попробовать, но в связи с нынешней ситуацией непонятно, когда это получится. Будем надеяться, что скоро все будет хорошо — в футбольном плане, и не только.

— У тебя есть мечта о какой-то конкретной лиге или команде?

— Сейчас буду прям банален — «Барселона». Игра при Гвардиоле так впечатлила. Но это мечты, а я живу сегодняшним днем, не загадываю, что будет дальше.

— У кого были самые сложные тренировки в карьере?

— В каждом периоде были трудные тренировки. А затем спустя время смотришь и понимаешь, что там цветочки были по сравнению с тем, как работаешь сейчас. Но вообще, вспоминаются сборы с Тедеско в «Спартаке». Очень серьезные нагрузки — и по объему, и по интенсивности. Все вместе. Плюс там еще жара была. Может, та же работа при «+15» градусах была бы не такой тяжелой. Но тогда было очень трудно.

— Что обычно смотришь на ютубе?

— О, господи, вообще все что захочу. Много прикольных шоу делают. Например, «Что было дальше?», «Громкий вопрос», «Контакты» Шастуна. Надеюсь, ЧБД вернутся и продолжать выпускать шоу.

Как отношусь к жесткому юмору ЧБД? Я позитивный человек, юмор люблю. Поэтому для меня то, что делают ребята в шоу, нормально. Да, есть люди, которые говорят: «Как они так могут? Зачем они о таком шутят?» Но надо к этому просто относиться с юмором.

— Книга или фильм, которые повлияли на тебя?

— Не любитель читать книги, а насчет фильмов и сериалов так скажу: я очень много их смотрю. Самых разных. Получается так, что я посмотрел один — и забыл. Потому что следом уже другой сериал идет. Например, вчера посмотрел 8-9 эпизодов «Аванпоста». Это наш русский сериал — про фантастику. Мне понравился, прикольный.

С музыкой, кстати, так же. Слушаю все, что понравится. Это могут быть очень разные стили. Например, Леонид Агутин. 

— Место, где хотел бы побывать?

— Наверное, Мальдивы. Но, мне кажется, там скучно. Если ехать туда, то в компании друзей, чтобы было весело, чтобы были какие-то движухи.

— Главная цель прямо сейчас?

— Чтобы команда поднялась как можно выше в чемпионате, а я улучшил личные достижения. Голы, голевые, сборная.