Новости Команды
Тренер по реабилитации Диего Мантовани начинал с низших итальянских дивизионов в начале 2000-х, переезжал в Россию из Серии А и за восемь лет в «Спартаке» застал шесть тренеров, а теперь работает с Месси, Неймаром, Мбаппе и другими звездами в «ПСЖ». В интервью «СЭ» рассказал, как Карпин повлиял на его карьеру, вспомнил курьезную историю в первый месяц работы в Москве и признался, что с самой жуткой травмой в карьере столкнулся именно в «Спартаке».
— Диего, ты первый человек, который перешел из «Спартака» в «ПСЖ». Как так вышло?
— После «Спартака» я вернулся в Италию и работал с частными клиентами. Пока мне не позвонил глава медицинского департамента «ПСЖ»: он сообщил, что клуб заинтересован в сотрудничестве, и пригласил в Париж на собеседование. Конечно, я тут же купил билет на ближайший рейс во Францию. Дальше был долгий процесс с многочисленными собеседованиями, подготовкой документов и прочей бюрократией. Но в конце концов мы уладили все проблемы, и через три месяца я подписал контракт.
— Работа в «ПСЖ» после «Спартака» — другой уровень?
— Я бы не сказал. Мой функционал не отличается: я занимаюсь реабилитацией игроков после травм и операций и нахожусь в ежедневном контакте с командой. Да, в плане организации все на высочайшем уровне, но так было и в «Спартаке». Единственное, у «ПСЖ» очень загруженный график — больше выездов. В то же время здесь больше медицинский департамент, так что моя повседневная работа никак не изменилась.
— Были другие предложения, кроме «ПСЖ»?
— Да, меня звали два российских клуба и три из Италии. Но не могу назвать какие.
— Как ты отреагировал на решение клуба разорвать контракт после восьми лет в России?
— Абсолютно нормально. Когда клуб не получает результатов, на которые рассчитывал, то происходят изменения — это обычная история в футболе. Мы встретились и все обсудили, никаких проблем. За восемь лет в вашей стране я получил уникальный опыт и пережил потрясающие моменты. Я проникся российской культурой, выучил язык. Наконец, в Москве родился мой третий ребенок. Так что этот город навсегда останется в моем сердце.
— Ты ушел из «Спартака» вместе с Массимо Каррерой. Ты поддерживал его во время конфликтов с игроками?
— Мы сблизились с Массимо с момента его назначения в штаб Аленичева. В тот момент он не говорил ни по-английски, ни по-русски — только по-итальянски. Само собой, пока в команду не пришел переводчик Артем, я помогал Массимо. У нас завязались отличные отношения — точно знаю, что ему нравилось, как я работаю.
Что касается конфликтов, то это нормально: игроки и тренеры часто недовольны друг другом, и иногда такие вещи даже идут на пользу, закаляют коллектив. Хотя я в своей работе старался обходиться без таких вещей. У меня были отличные отношения с Массимо, в то же время я прекрасно общался с Глушаковым, Комбаровым и другими парнями.
— А как ты вообще попал в «Спартак» из серии А?
— Все случилось в декабре 2010-го. Я работал в «Сассуоло» вместе с Геннадием Беленьким, который был физиотерапевтом в «Спартаке» и застал Карпина еще игроком (Беленький пришел в клуб массажистом в 1977 году и проработал 18 лет. — Прим. «СЭ»). Геннадий и познакомил меня с Валерием. В итоге Карпин позвал нас обоих в «Спартак». Все произошло очень быстро. Буквально через неделю после общения с Валерием мы с Беленьким уже работали в «Спартаке».
— В то время Карпин только запускал тренерскую карьеру — чем он запомнился?
— В первую очередь — менталитетом. Он очень открытый человек, с которым приятно работать. Но при этом очень требовательный. Поражало его отношение к деталям — как у топ-тренеров мира: они следят за каждой мелочью. Если этого не делать, все рухнет. Карпин был очень требовательным, и это реально подталкивало всех работать лучше. Скажу за себя: за время работы с Карпиным я реально вырос в профессиональном плане.
— В сборной он сразу поменял меню: запретил сладкое, сахар. В «Спартаке» было так же?
— Да, питание всегда было очень важной темой Карпина. Так что для меня неудивительно, что и в сборной он следит за рационом футболистов. Кстати, о деталях! Вспомнил забавную историю, как в первый же месяц в «Спартаке» пришлось заплатить штраф, потому что я не вовремя пришел на завтрак. Я тут же подошел к Валерию: «Это невозможно, я никогда не опаздываю». Карпин ответил: «Ты пришел на 20 минут раньше». Оказалось, так тоже нельзя, ха-ха!
— В «Спартаке» при тебе сменилось шесть тренеров. С кем было комфортнее всего?
— Со всеми, честно. Могу выделить двух, которые дали мне больше всего опыта и новых знаний в работе футбольного физиотерапевта. Первый, как я уже сказал, был Карпин. Второй — Каррера.
— После ухода из «Спартака» ты сказал, что за все время у тебя ни с кем не было конфликтов. Это опроверг доктор Лю. Вот его слова: «Если бы рядом с Каррерой не было такого неприятного человека, как Диего, меня бы не уволили».
— Я и сейчас могу повторить свои слова, потому что это правда. У меня действительно ни с кем не было конфликтов, поэтому меня очень удивило высказывание Лю. Я всегда уважал его работу. Не представляю, почему у него сложилось такое мнение. В то время клуб просто проинформировал нас, что Лю не продолжит работу в «Спартаке». И все!
— Как человек из традиционной медицины расскажи — как ты относишься к иглоукалыванию?
— Стоп, иглоукалывание входит в традиционную медицину! И на мой взгляд, эта вещь действительно может помочь. По крайней мере, я точно не имею ничего против иголок.
— В «Спартаке» ты застал Джано Ананидзе, который чаще лечился, чем играл. Такие игроки — кошмар для реабилитологов?
— У Джано действительно было несколько неприятных травм, но каждый раз он делал все, чтобы восстановиться в минимальные сроки. В плане работы с ним было легко. К тому же он очень приятный человек — мы дружили в «Спартаке» и до сих пор списываемся.
В его случае основная проблема в предрасположенности к травмам — так бывает, что у отдельных игроков она выше, чем у большинства. В каждой команде, где я работал, было по 2-3 таких футболиста. И у каждого свои причины.
— Вспомни самую тяжелую травму, с которой ты когда-либо сталкивался.
— За всю свою карьеру я не видел повреждения жестче, чем у Александра Козлова. В «Спартаке» он одновременно порвал четыре связки и два сухожилия на одном колене. Восстановление было тяжелейшим: две операции в Италии и ежедневная реабилитация на протяжении года. И только после этого он вернулся на поле!
— С кем из «Спартака» ты на связи, помимо Джано?
— Буквально неделю назад переписывался с Ребровым и Жиго. Общаемся с Ещенко и теми, кто покинул команду: Боккетти, Ари, Ромуло, Зе Луишем, Макгиди. Примерно год назад Ребров попросил прислать ему футболку Мбаппе с автографом, чтобы выставить ее на благотворительный аукцион. Я подошел к Кильяну, все объяснил и отправил майку Артему.
— Расскажи о «ПСЖ». Мы видим, что даже у Почеттино случаются проблемы с Месси. Как тебе работается с игроками такого статуса?
— Слушай, очень легко. Здесь никто не ведет себя как суперзвезда — все очень вежливые и дружелюбные. Как и в «Спартаке», я в первую очередь выучил язык, чтобы комфортно общаться с игроками и быть с ними на одной волне. Считаю, это очень важно: я в чужой стране и таким образом должен проявить уважение. Мне повезло с коллективом — в «ПСЖ» просто фантастическая атмосфера.
— Футболисты мечтают попасть в топ-клубы — «Реал», «Барселону», «ПСЖ». О чем мечтаешь ты?
— Ох... Я начинал карьеру 18 лет назад в «Формиджине кальчо» из шестого итальянского дивизиона. А сейчас я в «ПСЖ» — работаю с топ-игроками. И наверное, могу сказать, что благодаря своему труду и любви к делу я уже реализовал все профессиональные мечты. Пожалуй, нужна новая цель. Пусть это будет победа в Лиге чемпионов!