Чернов: «Станкович — предельно жёсткий тренер в плане дисциплины на поле»

— Начнём с простого: как провёл отпуск? Где был, что видел?
— Сначала на 10 дней съездили с женой в отпуск в Турцию. Дочь оставили с бабушкой — она ещё маленькая, год и четыре месяца, на такой жаре, наверное, больше мучилась бы, чем радовалась жизни. Да и нам хотелось банально выспаться. Все вместе уже дома отдохнули.

— Успел перезагрузиться?
— В любом случае, когда меняешь локацию, потом чувствуешь себя спокойнее. По крайней мере, у меня так.

— На сборы ЦСКА ты возил кучу книг. В отпуск тоже берёшь?
— Нет, сейчас больше YouTube смотрю. Дедушка жены мне даёт какие-то свои старые книжки, которые ещё по 5 копеек стоили. Хочу почитать, но всё руки до них не доходят. Дома лежат.

— А в YouTube что смотришь?
— Всякие подкасты, программы. «Большое шоу», например. Всё, что не надо смотреть, я смотрю (улыбается).

Почему на Евро-2024 Чернов болел за Англию

— Евро в каком режиме смотрел?
— На Евро вечером играли. Всё откладывали и смотрели. Вчера (разговор состоялся в прошлый четверг, 11 июля. — Прим. «Чемпионата») даже Руслан Литвинов подъехал, вместе полуфинал смотрели.

— Ты говорил, что будешь болеть за Англию.
— Да, и ничего не изменилось. Я даже в команде два последних спора выиграл. Зоба ставил сначала на Швейцарию, потом на Нидерланды, но в обоих случаях я оказался прав. По-моему, у нас все в Швейцарию верили, а я один — в Англию. У Якина симпатичная команда, в хороший футбол играет, однако моя симпатия к Англии давно длится. Всегда за них.

— С чего она началась?
— У меня любимый игрок — Стивен Джеррард, ещё со времён его выступлений в «Ливерпуле». Всегда за них болел, переживал.

— Как воспринимал яростный хейт Саутгейта на протяжении всего турнира?
— Надо просто на результаты посмотреть: они всё время в финалах. Минимум — в полуфиналах. Я думаю, что, если бы Англия выиграла Евро, те ребята, которые свистели-гудели против тренера, радовались бы вместе с ним.

— Тебе английский прагматизм ближе испанской романтики?
— Не назвал бы это прагматизмом. С голландцами они хорошо играли в целом. Я даже удивился — насколько. Думал, будет намного хуже и Нидерланды будут больше атаковать. Но англичане взяли мяч под контроль и уверенно выиграли. Да, только на 90-й забили второй, однако в целом победа — по игре.

— Кто из защитников впечатлил в Германии?
— Я, кстати, тоже задавался этим вопросом. Если выделять кого-то не из группы атаки, а из обороны, то, наверное, Гехи, центрального защитника из «Кристал Пэлас». Вот он очень уверенно провёл чемпионат. Ну и Стоунз, понятно, в хорошей форме

— Ты симпатизировал Рюдигеру — расстроился после вылета Германии?
— Мне Рюдигер нравится просто из-за харизмы своей, нестандартных действий. Но это не отменяет того, что он хороший защитник и выиграл всё в этом сезоне.

— Помнишь финал Евро-2015 U19 Россия — Испания?
— Конечно, у испанцев ещё тренер был тот, что сейчас у первой сборной. Мы тоже это подметили.

— Родри уже тогда был топ?
— Мне кажется, его там не было.

— А вот был.
— Мне чётко запомнились четверо — Себальос, Асенсио, Майораль и Вальехо.

— А первый номер нынешней сборной Симон тогда все матчи в запасе просидел.
— Ничего себе, молодец какой — так поднялся.

Что изменил Станкович в «Спартаке»

— Давай о «Спартаке». Традиционный вопрос: что изменил в жизненном укладе команды новый тренер?
— Ещё мало времени после его назначения прошло. Бабич, который с ним раньше работал, рассказал, что Станкович предельно жёсткий тренер в плане дисциплины на поле. Если кто-то недорабатывает — просто меняет людей, и всё. Вне зависимости от того, кто это. Если выполняешь требования — играешь, нет — сидишь на лавке. Я думаю, что это правильно.

— Впервые в жизни готовишься к сезону без сборов в привычном понимании этого слова?
— В том плане, что не запирают на базе — наверное, да. Всё равно мы какое-то время жили в Тарасовке. Но мне так даже легче — можно между тренировками с ребёнком поиграть, жену повидать. С базы туда-обратно не поездишь, особенно когда двухразовые тренировки. А до стадиона я пешком дойти могу — живу в двух минутах.

— Какие теперь в команде правила прихода-ухода с завтрака?
— Всё расписано: где-то по желанию, где-то — обязательно. На обед после тренировок все приходят. В этом нет никаких проблем.

— По-русски новой тренер хорошо говорит?
— Какие-то слова знает, но в основном на английском или итальянском тренировки проводит. Он же 10-12 лет играл в Серии А. С Бабичем, наверное, на сербском говорит.

— То есть переводчика менять не пришлось?
— Нет, Володя [Владимир Иринчеев], видимо, надолго решил остаться в команде (улыбается).

— Кстати, в команде понимали, почему испанец Абаскаль на флеш-интервью всегда говорил по-итальянски?
— На самом деле, нет. Может быть, ему так проще было свои мысли в точности донести. Или просто комфортнее так. Нам-то он только какие-то образные вещи через переводчика доносил, а большинство диалогов, теорий было на английском. И мы хорошо его понимали.

— А Станкович употребить крепкое русское слово может?
— Нет, такого не было. Из русских слов пока слышал только «привет», «доброе утро». Освоиться человеку надо.

— В тренировках жёсткость Деяна уже прочувствовали?
— Да. Когда от меня или других защитников нападающим прилетает, он не свистит фол. Иногда даже жёсткий контакт или офсайд пропускает, чтобы до конца бежали и играли. Может, специально это делает, чтобы даже на тренировке градус борьбы сохранялся.

— То есть «рисовать» пенальти в двусторонках бесполезно?
— Ха-ха, мне кажется, даже если будет железный пенальти, он процентов на 80-90 не свистнет. Наш тренер любит, когда много борьбы, даже на тренировках.

— Помнишь Станковича игроком?
— Я, конечно, тогда молодой был, но игры «Интера» в тот год, когда они Лигу чемпионов взяли, смотрел. И гол Нойеру, в ворота «Шальке», с центра поля помню.

— А со штрафного он и сейчас может приложиться на тренировке или предпочитает наблюдать со стороны?
— Бьёт вратарям на тренировках. Может быть, он уже не в такой физической форме, как раньше, но удар хлёсткий до сих пор. Уже и Селе, и Макси забивал. Всё при нём осталось.

— Уже есть понимание, какой футбол Станкович хочет поставить команде?
— Мы начали больше прессинговать, играть персонально по всему полю. Понятно, что такая игра требует сноровки, но сборы ещё идут, и потихоньку у нас начинает получаться.

— Ты даже гол в Казахстане забил.
— Ну да, добежал. У меня стабильно один гол в сезоне. Так что свою задачу выполнил, ха-ха. Хотя лучше бы перенеслось на 1-й тур и «Оренбургу» забил бы (через два дня после этого разговора Никита поразил ещё и ворота московского «Динамо». — Прим. «Чемпионата»).

— У тебя уже третий тренер из бывшей Югославии — после Божовича и Слишковича. Но, кажется, это единственное, что их объединяет. Совершенно разные люди?
— Понятное дело, что все разные. Но характер, постоянная борьба — это они все любят, 100%. У тебя может получаться или не получаться на поле, однако если стараешься, рубишься — они всегда подмечают.

— Весельчак Божович — полная противоположность Станковичу?
— На самом деле, нет. В каких-то моментах на публике он показывал, что весёлый, а на тренировках бывал жёстким — мог и крикнуть, и напихать.

— Как протекает адаптация в коллективе пока единственного летнего новичка Виллиана?
— Хорошо проходит. Виллиан долго отдыхал и только вышел из отпуска, поэтому первые два-три дня по своей программе занимался. Видно, что ему ещё нужно набирать кондиции, но с каждым днём он прибавляет в мобильности.

— Чувствуется, что за спиной богатый опыт?
— Класс чувствуется, да.

— Из Петербурга чуть ли не каждый день поступают новости о трансферах. С таким «Зенитом», скупающим всех, реально бороться?
— Как-то же до этого пытались бороться. Каждый день у них кто-то уходит, кто-то приходит.

— Вам с «Зенитом» играть 24 августа. Успеете сыграться?
— Думаю, к тому времени точно успеем. И в целом у нас сейчас хороший отрезок: на сборах качественно поработали, уже какие-то взаимодействия на тренировках получаются. Надеюсь, к августу всё будет готово.

Что Никита написал Промесу и Абаскалю

— Промес давно не выходил на связь?
— Часа два. Я в чат что-то скинул по поводу Англии, увидел, что Квинси прочитал. Написал ему, спросил, как дела. Ответил: «Всё хорошо». Надеюсь, что всё у него разрешится.

— Грустно, что его история в «Спартаке» так закончилась, или она ещё может возобновиться?
— Я надеюсь, что она ещё не закончена. Хочется верить, что сейчас всё решится и всё у него будет хорошо.

— То есть из командного чата Квинси не удаляли?
— Если он прочитал моё сообщение, выходит, что нет (улыбается).

— Абаскалю ты что-то напоследок писал?
— Конечно, поблагодарил за работу. Всё по классике. Как бы отношения ни складывались, нужно на хорошей ноте сотрудничество заканчивать. А потом никогда не знаешь, что завтра будет. Может, он меня в «Гранаду» ещё позовёт, в Примеру? Шучу. А если серьёзно, у нас с ним тоже был хороший отрезок. Поблагодарил его за всё. Жалко, что простились на фоне поражений. Но Абаскаль вроде бы хорошо воспринял моё сообщение.

— Ты всерьёз задумался бы о «Гранаде», если бы туда позвали?
— А кто не хотел бы поиграть в Примере?

— Так они вылетели.
— Но выйдут же!

— Пятое место «Спартака» в прошлом сезоне — провал?
— Можно и так сказать. Для «Спартака» пятое место — это провал.

— Утешает, что ЦСКА ещё ниже?
— Нет, ЦСКА пусть в своих проблемах сам разбирается. А что касается «Спартака», жалко, что так сильно отпустили лидеров, своих очков много не добрали — с тем же «Уралом», «Факелу» два раза проиграли. Если бы в голове что-то щёлкнуло чуть раньше, могли бы и к первым местам подобраться.

— Начали-то сезон бодро — с трёх побед.
— Надо было и в конце выигрывать пять из пяти матчей.

— Что случилось в августе?
— Я уже даже не помню, кому мы там проиграли?

— «Уралу», «Зениту» и «Краснодару». С «Ахматом» вничью сыграли.
— Честно, уже забылось, как эти матчи протекали. Были обидные ничьи, когда на последних минутах пропускали, поражения. Где-то мы полностью доминировали, как в первой игре с «Факелом», но там газон просто ужасный был, кто бы что ни говорил. Дома, когда с ними играли, понятно, сами допустили ошибку. Должны были закрывать игру. Меньше ошибок надо совершать.

— «Спартак» в августе-сентябре пропускает восемь мячей за четыре тура, а ты как сидел, так и сидишь в запасе. Разве не напрашивалась ротация?
— Я уже устал от слова «ротация». Это ещё с Самары длится. Моё дело доказывать на тренировках, а остальное тренер решает. Я спустя рукава никогда не тренировался. Тренер всё видел. Если решил других ребят поставить — это его ответственность. Если что-то не получается, наверное, нужно менять людей.

— Ты ощущал доверие со стороны Абаскаля?
— И беседы были, и доверие ощущал. Он хвалил меня после тренировок, кубковых игр. По сути, я все матчи Кубка провёл, и в целом неплохо. Но потом начинался чемпионат, и я снова садился в запас ждать свой шанс. В конце концов дождался — но у другого тренера.

— Как ты воспринимал эту ситуацию? Кипел внутренне?
— Конечно, у меня есть амбиции, как и у любого футболиста. Может, в глубине души было непонимание. Но недовольство на тренировках я никогда не показывал. Максимум мог дома с женой об этом поболтать.

— В смысле — пожаловаться?
— Чуть-чуть поплакаться, ха-ха. Но на следующей тренировке я снова отдавался на 100%.

— Жена в футболе разбирается?
— Конечно, мы же вместе 11 или 12 лет. Уже разбирается, понимает. Если плохо сыграл, она первая напихает. Нет такого: «Молодец, но мог бы лучше». Сразу в лоб — хорошо или плохо.

— Правда, что Абаскаль в начале и конце спартаковской истории — это два разных человека?
— Прямо резких перемен в нём не было, но что-то действительно поменялось.

— Отношения в коллективе изменились?
— Может быть, к отдельным игрокам он стал относиться лучше или хуже. Рабочий процесс. Возможно, искал оптимальный состав. В один момент одни были основными, в другой — другие.

— Писали, что иностранцам Абаскаль многое прощает, а с русских, наоборот, требует.
— Во всех командах к иностранцам чуть другое отношение, потому что ребята новые, нуждаются в акклиматизации здесь. Обычно им дают год-полтора на адаптацию. А с русских сразу спрашивают — ошибки допускать нельзя. Так всегда было, не только сейчас.

— Вдогонку Абаскалю неслась масса нелицеприятных слов. Ты же предельно уважительно отзывался о нём. Воспитание такое?
— Да, у меня и семья в целом вся спортивная. Родители всегда настраивали стараться и выкладываться по полной. И мне просто ничего не давалось. Не было такого: не играешь в ЦСКА — и раз — тебя «Спартак» забрал. Всё через труд, через аренды.

— Но всё равно удивительно. От тебя логичнее было ожидать критики тренера, который, по сути, не давал играть.
— А смысл на кого-то злиться? Тренер выбирает всё, а ты должен просто тренироваться на 100%. Потому что если кто-то этого не делает, ребята всё замечают, и происходит раздор в коллективе. Ни к чему хорошему это не приведёт. А если они видят, что я 10 матчей не играю, но на тренировке отдаюсь по полной и готов вкатиться в любого, то и они начинают к тебе тянуться. Так формируются коллектив и атмосфера внутри него.

— Окей, что хорошего Абаскаль привнёс в «Спартак»?
— Легко с ним было. Постоянно какие-то игры, задания на сборах придумывал. Общался со всеми, раскрепощал. А потом — что-то сломалось.

— В какой момент?
— Когда поражения пошли. Началась нервозность.

— Если бы прошли в финал Кубка, оценка сезона изменилась бы?
— В Суперкубок хотелось бы выйти и дома, в Волгограде, сыграть (улыбается). Хотя, думаю, фанаты были бы более благосклонны к нам, если бы мы вышли в финал Кубка.

— И обыграли «Зенит».
— И обыграли «Зенит». А потом ещё раз, ха-ха.

— Почему же проиграли в Калининграде?
— Ещё когда Билялетдинов на жеребьёвке отправил нас играть в Калининград, мы понимали, что «Балтика» — домашняя команда. На выезде они могли крупно проиграть, а дома бой всем давали. Ещё и гол уже на четвёртой минуте пропустили. После этого у нас было много подходов, моментов: Угальде выходил один на один, Тео мог забить. Нам просто не хватило одного гола, чтобы перевернуть игру. Забей мы его — дожали бы точно. Но раз они выиграли — надо поздравить, что в честной борьбе победили «Спартак».

— Это поражение — самое обидное за весну?
— Думаю, да.

— Если исходить из статистики, ты чуть ли не больше всех должен был сожалеть из-за ухода Слишковича.
— Пацаны тоже смеялись, что он папа мой. А я отвечал: ребята, посмотрите, как мы играли, и всё станет понятно (улыбается). Шутки шутками, но с Владимиром мы ещё при Абаскале очень хорошо ладили. У нас и беседы индивидуальные были. Хороший мужик, ничего плохого сказать не могу. Слишкович как-то раскрепостил ребят после ухода Абаскаля. Это и по результатам видно было.

— Ты у него 10 матчей без единой замены провёл. Когда такое было?
— Может быть, в Самаре. А может быть, и нет. Играть всегда приятно, особенно когда такие игры. Череда побед добавляет настроения и укрепляет веру, что всё правильно делаешь.

— Уловить игровой ритм быстро удалось?
— В первых матчах было непросто. Ещё и соперники такие были — все из топ-6-7. «Зенит», «Ростов», «Краснодар», ЦСКА, «Локомотив», «Динамо». Хорошая получилась проверка на прочность. Понятно, что было очень тяжело, потому что давно не играл. Благо, что выдержал. После четвёртого-пятого матча уже всю игру на одном дыхании проводил.

— Ты вернулся в состав сразу после замены тренера. Слишкович морально готовил к этому?
— Нет. Он говорил, что ему всё равно, кто будет играть. Посыл был такой: если вы в «Спартаке», значит, у вас есть хорошие качества, которые вы можете показать на поле. И просто выпускал ребят. Я сыграл одну игру, вторую — не проиграли. Наверное, Владимир просто не хотел менять победный состав — хотя бы в обороне.

— Не посмеивались в команде над «киношной» манерой разговора Слишковича?
— У него были какие-то выражения — ребята смеялись. Он говорил не защитники, а защитницы. Это смешно звучало. Может быть, таким образом он пытался разрядить команду. На теориях сидишь, всматриваешься в какие-то эпизоды, и тут он начинает говорить, улыбаться… Потом полтренировки обсуждаешь это.

— С Черновым в составе «Спартак» 6 из 10 матчей сыграл «на ноль». Совпадение?
— Всё начинается с нападающих. Ребята хорошо прессинговали. И Максименко с Селиховым выручали нас. Это вся команда хорошо выполняла работу, а там где-то и моя доля есть в этом.

— Переход на игру в три центральных защитника добавил надёжности?
— Думаю, да. Стали играть пониже, и меньше моментов стало у наших ворот. У нас хорошие ребята в атаке, которые могут создать момент из ничего. Играем «на ноль», и в любом случае в каждой игре у нас есть моменты, а там уже как ребята распорядятся ими.

— Ты сам как-то говорил, что в три центральных тебе комфортнее играть.
— Да. Мне так проще — страховать кого-то, смотреть и оценивать всё поле. Если ребята заигрываются, то помогать им.

— При Ваноли тоже часто с тройкой сзади играли.
— Да. Я только пришёл в «Спартак». В центре играли Жиго и Кофрие.

— Сейчас совсем другое окружение.
— Посмотрим. Тренер сказал, что можем играть и в три защитника, и в два. Любую схему можем использовать.

— Джикия весной в какой-то степени побывал в твоей шкуре — плотно сел на лавку. Не ловил на себе косых взглядов?
— Нет. Никогда такого не чувствовал. Георгий — максимально порядочный человек. Подколы какие-то были, шутки — это нормальная история в командах. Но негатива — нет. С первого моего дня в «Спартаке» и до последней игры Георгия с «Оренбургом» отношения были великолепными.

— Ты даже посвятил ему прощальный пост в соцсетях.
— Да.

— Не самая типичная реакция на уход сильного конкурента.
— Джикия был мне не только конкурентом, но и другом, товарищем. Он максимально правильно себя вёл то время, которое я в «Спартаке». Никаких нареканий не было.

— Можешь назвать его другом?
— Я-то могу назвать его другом, а может ли он (смеётся)? Могу назвать товарищем, который всегда поможет.

— А прямо-таки друзья в команде есть? Литвинов?
— С Литвиновым мы всего два года общаемся. К нам и девушка его часто приходит — любит детей сильно. Постоянно ходят гулять с женой. Из ребят — Зина близкий. Мы с ним в Самаре два с половиной года играли. Из молодых — Денисов, Литвинов и Макси. Да со всеми нормально общаемся.

— Джикия был не только лидером и капитаном «Спартака», но и человеком, создающим атмосферу. Изменился микроклимат в команде после его ухода?
— Мы и сейчас связь поддерживаем, пишем друг другу. Интересуюсь у него планами — куда перейдёт. Пока ничего не отвечает — может, сглазить не хочет. А я с расспросами особо не лезу. Думаю, когда наступит ясность, все всё прочитают.

— Удивляет, что за несколько дней до чемпионата Георгий всё ещё без клуба?
— Конечно. Тем более у него такой хороший возраст — 30 лет. Для защитника — самый сок, время раскрываться. Я сам застал в ЦСКА ребят, которые только после 30 на пик вышли.

— Кажется, что с тобой вообще невозможно конфликтовать.
— Надеюсь, что да. Не конфликтный вроде, но злить тоже не надо (улыбается).

Как армейцы восприняли трансфер Чернова в «Спартак»

— С друзьями из ЦСКА на связи?
— Да.

— Твой переход к главному конкуренту никак не отразился на ваших отношениях?
— Вообще нет. Я думаю, что они рады за меня. О моём переходе в «Спартак» они из новостей узнали — я ничего не говорил. Прочитали и поздравили с переходом. Сказали: правильный выбор.

— Почему не говорил? Боялся сглазить?
— Не сглазить. Нужно было сперва медицинское обследование пройти, конечные штуки все выполнить. Мало ли, ещё сорвалось бы всё. Поэтому не хотел. После того как всё подписал — сказал.

— Подкалываете друг друга поражениями, местом в турнирной таблице?
— Нет. Турнирной таблицей — точно нет. Нравится, когда у нас хорошие игры происходят. С Чаловым перед выходом на поле переговариваемся: «Что, как обычно?» И сразу первый подкат в него, ха-ха! И он может где-то ногу жёстко выставить или ещё что-нибудь. На поле друзей нет.

— Предъявить после игры можете друг другу?
— После игры — да, можно. Сесть где-нибудь и поговорить об игре. Дружеское общение. Но секретов не выдаём.

— А предъявить за синяки?
— Нет. Им прилетает больше, нежели мне.

— С Головиным общаешься?
— Да.

— Вы же прямо близкие друзья?
— Вчера буквально общались.

— О чём обычно разговариваете?
— Собираемся и играем в компьютерные игры. Так и узнаю, как у него дела. В последней игре «Монако» он капитаном был. Поздравил его. Ждёт и зовёт к себе постоянно. У нас пока никак не получается доехать.

— Ты ни разу не был у него в Монако?
— Нет.

— Не совпадают графики?
— Только не спрашивайте: хочешь или нет (смеётся)?

— Хочешь жить или играть?
— Нет, просто доехать и погостить у него. Ответ — да, хочу.

— Заграница сильно изменила Сашу?
— Вообще нет. Каким был, таким же и остался. Наоборот, его в Россию больше тянет — домой. Когда в сборную приезжает, в Москве остаётся. Встречаемся иногда.

— Кажется, что он стал более расслабленным и уверенным в себе, чем был в ЦСКА.
— Сколько ему лет было, когда играл в ЦСКА? 20-21. Может, чуть больше. Он уже пять-шесть лет в «Монако». Понятно, что у него уровень игры другой. Наши ребята в сборной не всегда успевают за ним.

— Как думаешь, не пересидел он в «Монако»?
— Нет. Если ему комфортно, зачем что-то менять? Тем более они будут в Лиге чемпионов. Думаю, что все хотят там поиграть, тем более в «Монако». Это хорошая команда. У него были варианты — о них писали. «Челси» вроде. Не факт, что у него всё там сложилось бы — может, по арендам катался бы.

— Но у него 0 трофеев с «Монако».
— Понятно, что он хотел бы парочку трофеев завоевать. Но мы сами знаем, какой сильный «ПСЖ». Сейчас ушёл Мбаппе — появились шансы у конкурентов, по крайней мере, серьёзную конкуренцию составить. А то туров за пять у Парижа преимущество в 20 очков — без шансов.

— У тебя недавно родился ребёнок, у Кучаева.
— У меня полтора года назад. Ещё у Кучаева, Облякова.

— У Головина пополнения не намечается?
— Это всё же его личное дело.

— Ты говоришь, что с армейцами у тебя всё хорошо. А с фанатами ЦСКА бывали эксцессы?
— Наверное, только после первого дерби, когда мы в Кубке выиграли 1:0 у них на стадионе. У меня есть традиция, ещё с Самары — я по всему полю прохожу и всем хлопаю, независимо, дома или на выезде. Просто хлопаю болельщикам за то, что пришли и поддержали. После игры с ЦСКА подумал, что надо это сделать — тем более что я воспитанник клуба. Иду, хлопаю — и тут мне как полетело! Кричали и что-то показывали. Я понял, что, видимо, не в тот момент. Это единственное, что было.

— Играя в ЦСКА, ты пешком уходил со стадиона. Сейчас таких мыслей не было?
— Всё было максимально спокойно. Теперь обычно с кем-то из ребят выезжаю со стадиона.

— Больше пересечений с фанатами ЦСКА не было? Может быть, в городе кто-то подходил и что-то говорил?
— Обычно подходят и говорят: «Можно сфоткаться, я за ЦСКА болею?» И всё. Вот пишут много лишнего.

— Всё таки пишут?
— Сейчас уже редко. Обычно писали после дерби. Если плохо сыграешь или проиграешь: «Откуда ноги растут?» Что-то типо такого. Дефолт (улыбается).

— С кем из бывших тренеров на связи?
— Близко — ни с кем. Со Слишковичем недавно виделся. Абаскалю один раз написал, когда он ушёл. Регулярно только со школьными тренерами общаемся. Можем поздравить друг друга, ещё что-то. С Аксёновым, наверное, больше всего общаюсь.

— Осинькин?
— При встрече здороваемся, и всё.

— У тебя есть объяснение, почему воспитанники Осинькина за редким исключением плохо приживаются в других командах?
— Может быть, они привыкли с малых лет играть все вместе. Когда выходят из зоны комфорта, не все могут показывать свой футбол. Но вообще каждый случай индивидуален. Например, у Глушенкова в «Спартаке» не получилось, а в «Локо» — хорошо заиграл. Сейчас в «Зенит» перешёл — посмотрим, как там будет. Понятно, что там другой уровень, чем в «Локомотиве». Интересно будет. А так не могу ещё кого-то из чертановских вспомнить: они все либо в «Спартаке», либо в «Крыльях».

— Пиняев.
— А, да, Пиняев. Пока не всё получается в «Локомотиве».

— С Игнашевичем ты успел поиграть. Как тебе его работа как тренера?
— Я в тёплых отношениях с ним. На стадионе всегда подхожу, здороваюсь. Приятно вспоминать моменты, когда играли вместе. Он один из тех защитников, который останется в истории российского футбола. Сыграть с ним — огромная честь. И человек хороший. Ничего плохого сказать не могу. Да, жёсткий, но это была такая школа! Всегда желаю ему удачи. Выводил «Торпедо» в РПЛ, потом «Балтику». И финал Кубка России — это такая вишенка на торте, я думаю. Ещё бы выиграли… Шансы были. Болели за «Балтику», честно. Но опыт «Зенита» сказался.

— Ты болел лично за Игнашевича?
— За «Балтику» и Игнашевича. Я же был в «Балтике». Числился какое-то время с травмой.

— Удивляет, что он сейчас не востребован?
— Я думаю, что он спокойно найдёт себе команду. В этом нет никаких сомнений.

— Знающие его люди говорят: очень принципиальный — не каждому начальнику такое понравится. Подтвердишь?
— Но он же даёт результат во всех командах. Надо быть жёстким. Игнашевич работал в клубах, которые борются за выживание. В таких только через кнут, можно так сказать.

— За Слуцким в Китае следишь?
— В новостях видел, что 16 или около того матчей уже не проигрывает. Это всё, что знаю.

— Делами Гончаренко интересуешься?
— Знаю, что после первой стыковой игры его уволили. С Михалычем мы на связи. Ничего плохого про него сказать не могу. Он по характеру примерно как Игнашевич.

— Жесткач?
— Строгий тренер.

— Удивился, когда Вернблум попросил прощения у жителей Швеции за игру в России?
— Видел эти слова. Он максимально профессиональный игрок, который очень много времени провёл в ЦСКА. Любимец фанатов. Мы, молодые, смотрели на него как на бога какого-то. Он мог напихать. И в тренировках был максимально жёстким. Мужик очень хороший. После этого интервью странные ощущения возникли: пять лет человек играет за ЦСКА, а потом извиняется за это. Так же как с Хвичей, которому страшно было на базе.

— Бабаев говорит, что он мог так пошутить.
— Понтус редко так шутит. Тем более — на такие темы.

Почему сборная России девять лет обходила его стороной

— Как ты воспринял возвращение в сборную спустя девять лет?
— Обрадовался, конечно. Я уже был один раз в предварительном списке, но из-за травмы в окончательный не попал. Сейчас понимал, что много хороших матчей сыграл, всегда — в основе. Хотелось сыграть и за сборную.

— Пришло ощущение, что дела пошли на лад — и в «Спартаке», и в сборной?
— Любого футболиста спроси, хочет ли он играть за свой клуб и за сборную — ответит да. Это почётно. Всю жизнь ради этого тренируешься.

— С Карпиным нигде раньше не пересекался?
— Только против его команд играл. Чтобы пообщаться лично — такого не было. Надеюсь, что встреч будет больше.

— Какое он произвёл впечатление на тебя?
— Мне понравился. Максимально честный и открытый. Всегда говорит то, что думает. Он человек, который поиграл на высшем уровне и много всего выиграл. Только максимальное уважение за его открытость. Да и вам, наверное, нравится с ним общаться — максимально чётко всё раскладывает. Не юлит никуда.

— Но сейчас были поспокойнее, чем в 2015-м?
— Конечно. Тогда мне было 19 лет. В сборной играли люди, которым было по 30-35 лет. Широков, Кержаков… Недавно фотки пересматривал: такая сборная была сильная!

— Кажется, что это было в прошлой жизни.
— Да. Столько всего поменялось: кто-то тренирует, кто-то в Китай уехал.

— Ты наверняка анализировал, почему тебя сборная столько лет обходила стороной?
— Я два года как минимум играл в арендах в Первой лиге. Потом были «Крылья», которые на тот момент бились за выживание. После была ФНЛ с Самарой — оттуда никого в сборную не берут. Нужно, чтобы всё сложилось для вызова. Вот когда вышли в РПЛ и шли на шестом месте, мне уже можно было задуматься о чём-то. Затем перешёл в «Спартак»: пока адаптировался, мало играл. Как только начал регулярно выходить, получил вызов. Потом пошли травмы. Ждал, ждал, ждал — и всё-таки дождался. Вроде всё чётко. Когда не играешь — не вызывают, когда играешь — шансов, естественно, больше.

— Есть сожаление, что крупные турниры сборной прошли мимо: два Евро, Кубок конфедераций, чемпионат мира?
— Конечно, обидно. Но сейчас уже смирился, что ли. Никаких турниров нет. Смотришь как болельщик. Болеешь за Англию себе, и всё. Но надеюсь, что не всё потеряно. Мне ещё 28 лет. Люди до 40 играют.

— Ты про Пепе? Его пример мотивирует?
— Безусловно. Профессионал вообще. Как он 25-летнего Тюрама догнал — без шансов!

— Веришь, что ещё будут крупные турниры?
— Конечно. Не только я надеюсь. Думаю, что вы тоже надеетесь, что будут.

— А пока их нет, интересно играть с условной Замбией?
— У Замбии тоже хорошие ребята. Канга же оттуда? Хороший футболист. Понятно, что проигрывать и играть вничью с ними нельзя. Нужно играть на победу. Чем больше забиваешь, тем лучше. Мы играем ради болельщиков. В том же Волгограде 40 тысяч пришли на Кубу. Поэтому хочется играть и радовать болельщиков — независимо от того, с кем играешь: с Замбией или кем-то ещё.

— По Лиге чемпионов скучаешь?
— Конечно. Закончилась недавно. Финал был. Или что (смеётся)?

— По той Лиге чемпионов, в которой сам играл.
— Да, конечно. Две победы над «Реалом» — никто не отнимет этого. Люди удивляются, как с четырьмя очками можно не выйти из группы. А мы с семью заняли четвёртое место!

— Уровень РПЛ без еврокубков реально упал?
— По сравнению с тем временем, когда я сидел на замене в ЦСКА, — наверное, да. Все ребята скажут, что уровень упал. При этом когда, если не сейчас, играть молодым? Все хотели, чтобы молодые играли — вот, пожалуйста. Понятно, что есть команды, где много хороших иностранцев. Но надо пробовать конкурировать с ними.

— Как должен пройти это сезон, чтобы ты остался доволен? Станкович вроде как настроен на место не ниже второго.
— Если я скажу, что цель — второе место, люди прочитают и скажут, что первое мы уже отдали заочно. Хочу бороться за самые высокие позиции. Хотим навязать борьбу «Зениту». Понятно, что в последнее время не получалось. Нельзя по-глупому терять очки. Чемпионат выигрывается, когда обыгрываешь команды, которые ниже пятого-шестого места. Ты можешь проиграть лидерам, но выиграть у всех команд, которые стоят ниже. А для этого нужно, чтобы в команде была хорошая атмосфера, чтобы никакие лишние новости нас не беспокоили. Если у нас всё будет хорошо, поборемся за самые высокие места.

— Кажется, что атмосфера в «Спартаке» сейчас успокоилась, кроме новостей с Соболевым?
— Ну да. Саша у нас как магнит — притягивает все новости.

— Как на эту шумиху в коллективе реагируют?
— Никто не подшучивает, всё спокойно. Сами всё из новостей узнаём. По поводу Саши пока ничего не могу сказать.

— И тренируется нормально?
— Тренируется, как и раньше.

— Три года назад ты говорил, что у тебя нет квартиры в Москве. С тех пор что-то изменилось в жилищном вопросе?
— Три года назад я это говорил? Получается, что после того интервью и купил квартиру. Взял напротив «Лукойл Арены» — как знал! Я же тогда в Самаре был и не мог представить, что перейду в «Спартак». Знак был, похоже. Теперь на тренировку две минуты ехать.

— Получается, ты в «Спартаке» всерьёз и надолго?
— Хотелось бы, если честно. Я уже один раз сказал, что надолго — в Самаре. И через месяц меня в «Спартак» взяли, ха-ха! Поэтому сейчас такие темы не хочу поднимать. Мне нравится, как всё идёт. Я чувствую, что на своём месте. Ребята и тренер мне доверяют. И главное, что болельщики относятся хорошо, по сравнению с тем, что было в первые месяцы после перехода. Сейчас поддерживают и комментарии пишут. Это самое главное сейчас.

— В Москве освоился?
— Да. Я очень много времени здесь прожил. Никуда практически не переезжал, жил в одних локациях плюс-минус. Мне всё нравится.

— Но номера на автомобиле у тебя волгоградские?
— Да. Не поменяю их никогда.

— Почему?
— Хочется, чтобы была какая-то частичка родины со мной. Даже когда номера меняю, принципиально, чтобы волгоградский регион был.

— А к пробкам привык?
— Уже привык. Дома за 30 минут можно весь город раз 10 объехать, а здесь до следующего поворота иногда можно столько времени ползти. Но мне нравится.

— Чувствуешь себя москвичом?
— Не москвичом, а скорее приезжим, который хорошо освоился. Всё равно я волжанин.